Поэт Любовь Колесник о напильнике для стихов, спасении лошадей и о чем всё-таки "Карась"

Автор Юлия Островская 

Любовь Колесник – поэт и журналист из Ржева, известная в литературных кругах России, но куда меньше – в Твери. Любовь живет в родном городе, спасает попавших в беду лошадей и пишет стихи. Кинчев говорит в интервью, что ему нравится поэзия Колесник. Критики называют ее "поэтом-свидетелем жизни". Никаких тебе томных взглядов и перчаток в сеточку – только жизнь, как она есть, с её ржавыми трубами, стариком с пустой корзиной и заводом.

Мы встречаемся с Любой в кафе "Огород" с видом на заброшенное здание с пустыми окнами и ржавым гербом на заборе. Наш разговор обо всем: лошадях, туристических возможностях Ржева, сетевых поэтах, немножко о Сорокине и, конечно, о настоящей поэзии.

Люба родилась в Москве, но всю жизнь живет здесь, во Ржеве. Свое первое стихотворение опубликовала в 12 лет, с 14 подрабатывала в газетах. Окончила биофак в ТвГУ, во время учебы писала в "Смене+".

Сегодня Люба – лауреат премий журнала "Русская провинция", губернатора Тверской области, победитель Волошинского конкурса, кубка мира по русской поэзии – 2016, КМС по армлифтингу и зоозащитник.

Стихи Колесник печатались в журналах: "Арион", "Новый Мир", "Дружба Народов", "Октябрь" и других, она автор поэтических сборников: "Яблоко небес", "27" (выпущенных под девичьей фамилией Соломонова), "Радио Мордор", "Мир Труд Май".

На вопрос, как пишутся стихи, Люба, задумавшись, отвечает: "Это примерно, как влюбиться":

"Есть такая цитата у Блока: "Слушайте музыку революции". Вот эта музыка витает вокруг, только это мелодия со словами. Это как заевшая песня, какой-то образ, на который нанизываются слова, и он становится больше и больше. Ты берешь этот сырой комочек и начинаешь дорабатывать напильником. Дорабатываешь, отстраняешься, чтобы посмотреть со стороны, потом снова пилишь. Это кропотливая работа. Здесь не бывает такого, что "мне стихи диктует Бог". Надо всегда остановиться, отстраниться. И не забывать про "напильник".

Простая формула успеха сетевой поэзии

"С одной стороны, еще поэзия советского периода доказала, что стихи можно попытаться научить писать. Складывать, чтобы было складно, в принципе, можно.

Сегодня ведь происходит примерно то же самое, главное соответствовать некоему "соцзаказу": Ах Астахова, например, – это же продюсерский проект. Мы берем красивую женщину, пишем понятные стихи, делаем перфомативную визуальную часть и получаем всенародную любовь. Главное для маркетолога – это реализация образа поэта. Если это парень, то он красивый, в шарфе, с легкой небритостью, смотрит в окно и страдает. Он пишет, что "она одна, и она к нему холодна". И он попадает в аудиторию.

Красивая девушка-поэт говорит о несправедливости мира мужчин. И это тоже попадает. Это маркетология чистого вида, которая работает. Имя таким поэтам легион. Вопрос, сколько их стихи проживут.

Другое дело – научиться слышать и выдавать на бумаге эту "музыку революции". Вот этому точно научиться невозможно. Хорошая поэзия – это физическое выражение какого-то эмоционального статуса, которое достучится до других людей. И достучится надолго, как говорит мой глубоко уважаемый редактор Александр Переверзин - в вечность".

Об экзальтированных поэтах в перчатках

"Однажды моя преподавательница встретила студентку, которая писала стихи. Она была поэтессой и жила в образе – перчатки до локтя, широкополая шляпа, ну и стихи соответствующие. А трамвай шёл откуда-то из дач. Валентина Алексеевна спросила: "Ну что, Манечка, ты тоже с огорода едешь?". Та очень обиделась. И только потом преподавательница поняла, как сильно затронула её поэтическое сердце. Где поэтесса и где огород!

Сейчас экзальтированные барышни тоже есть, и они тоже пишут стихи. Умные люди говорят, что стихи должны делать лучше самого человека. Это очень хорошая мысль, мне кажется.

В Твери есть хорошие поэты и культурные инициативы, которые привозят интересных авторов со стороны. Премия Натальи Серовой (Любовь входит в оргкомитет премии), организованная фондом "Отчий дом", – единственная в Тверской области, которая работает с неизданным материалом. Победитель первого сезона, детский писатель Александра Смирнова, стала настоящей звездой, постановка по ее пьесе "Лето в банке" – хит сезона тверского ТЮЗа. Премия честная: отобранные оргкомитетом работы оценивает независимое московское жюри. "Тверской переплёт" – тоже классная тема, которая привлекает продуктивные силы в Тверь.

Мне бы очень хотелось вывести тверскую литературную жизнь на новый уровень, чтобы она не варилась в собственном соку и не надевала кружевные перчатки".

То есть ваши стихи больше про "огород"?

"Моя задача, как я ее вижу, – через земные приметы выразить какие-то высокие вещи. Когда стихотворение само по себе – метафора. Беспредметно писать о каких-то нематериальных вещах, типа "В душе все налилось, и все оборвалось. И такое у меня томление, что я пишу стихотворение…" - это вообще не мой путь. Поэт – все-таки – существо, живущее в материальном мире, он опирается на материальные факторы".
* * *

Журчание в батарее,

бурчание в животе.

Любовничья сыть не греет,

растёт трава пустотел.

Едальня да раздевалка

на сонм человечьих сот.

Кто ближний твой?

Радиатор

из рёбрышек и пустот.
* * *

Не к пивняку, не к магазину

седой, растративший цвета,

идет старик, несет корзину —

в корзине стынет пустота.

И, остановленная жутью,

смотрю ему вдогонку я:

там, на сплетеньи мертвых прутьев —

ни яблока и ни белья,

ни воздуха и ни пространства,

ни даже смерти взаперти.

Спрошу его, как не бояться

невыносимое нести.

"А про что "Карась"?"

Стихотворение Любы Колесник "Карась" принесло автору золотую медаль на Кубке мира по русской поэзии – 2016. Когда у нее спрашивают, о чем оно, она говорит "о любви, конечно".

Господи, я карась, зрачки у меня круглы

Я уходил на дно, ты вынул меня из мглы

Я колебался в иле меркнущей чешуей

И улетел за леской за ледяной шлеёй

Господи, я карась, жабры мои красны

Бой затонувших звонниц к северу от Шексны

Я проплывал сквозь воды глядя на облака

Где оставляли люди бога без языка

Тина моя рутина серый небесный снег

Что же наворотил он этот твой человек

Рыбья моя хребтина хрустнет такая страсть

Я говорю спасибо, Господи, я карась.

"Современный текст – всегда метатекст, - говорит Люба, - создать что-то первичное сегодня практически невозможно. Мы путешествуем в мир уже существующих образов. Чтобы понимать современные тексты, нужно иметь приличный литературный багаж. В этом смысле Библия – это книга книг, все сюжеты взяты оттуда.

Я на вопрос "О чем "Карась?", честно пыталась объяснять про "Ихтис", но мне кажется, не смогла. ("ихтис" в исконном начертании "ΊΧθΥΣ" - древний акроним. Каждая буква - первая литера греческих слов -Ἰησοῦς Χριστός, Θεοῦ Υἱός, Σωτήρ, в переводе на русский язык - Иисус Христос Божий Сын Спаситель. Символ рыбы в христианстве напрямую связан с Христом). Текст всегда послоен, у него есть первичный ряд метафор, вторичный и так далее. И вот когда ты отрываешь глубинный слой, получается совсем не то, что казалось на первый взгляд. И думаешь: "Вот же чертов гений".

Когда у меня вышла книга "Мир Труд Май", один журналист сказал: "Вы назвали книгу "Мир Труд Май", написали ее в силе соцреализма и приурочили к годовщине Октябрьской революции…". И я такая: "Ну всеее…" Человек свою оптику нахлобучил на мою книгу, а там если и есть соцреализм, то "пост-пост, мета-мета".

Увы, уровень начитанности, эрудированности аудитории "в общем" безусловно падает".

"О, Люба! Человек такой трудной судьбы!"

"Литературный мир полон мистификаций, псевдонимов и прочих занимательных вещей. Я пришла в большой литературный мир в 2016 году. Один литературный юноша пытался выяснить, кто я такая. В то время я работала на заводе в отделе маркетинга, разбиралась в технологических процессах и отличала главного конструктора от главного технолога. Для московского хипстера столкновение с человеком, который работает на заводе, смертельно. Он говорит мне: "Как же так, на заводе? Как может живая женщина работать на заводе?". Он представил себе, что такое завод, и решил, что я, видимо, гружу кирпичи. И продолжил свой допрос. Мне это надоело, и я говорю: "Да. Я сижу на кране. А кем меня еще возьмут после двух-то сроков?". Подарила ему книжку и забыла про него.

А потом меня пригласили на программу "Полёт разборов" Бориса Кутенкова. Отличное шоу: несколько поэтов и критиков перекрестно высказывают свое мнение, плюс зрители. Получается очень интересно. Итак, идет программа, разбирают мои стихи, критики высказываются. И вдруг входит Людмила Вязмитинова – довольно известный критик – со словами:

- Люба! Человек трудной судьбы! Несмотря на тюремное заключение, ей удалось сохранить свежий слог! 

В 2019 году я стала призером Григорьевской премии, которая проходила в Санкт-Петербурге. Я спускаюсь со сцены, ко мне подбегает мужчина с горящими глазами: "Мне очень понравилось! Хочу вас издать!". Я спрашиваю: "А вы точно издатель?" Тоже мемная история получилась. В итоге в питерском издательстве "Пальмира" под редакцией Вадима Назарова (экс-редактор издательства "Амфора") сейчас готовится мой сборник. В этой серии — лучшие современные российские поэты. Книга будет продаваться во всех книжных магазинах страны – разумеется, с цитатой Кинчева на обложке".

Читатель и АСМР-блогеры

***

Люба, давайте без мата, смертей, стаканов 

водки, поменьше Сталина и войны. 

Больше пейзажей, не надо быть слишком странной,

ходит молва, что вы пьете или больны. 

Женщине в сорок не стоит носить лосины, 

штанги с гантелями тоже вам ни к чему. 

Верно подайте лирику и Россию,
 нужно красивое, не про суму/тюрьму, 

не про вот это ваше - завод, работу, 

трубы промзоны, мрак, безысходность, тлен. 

Чтобы читатель, преодолев зевоту, 

понял - поэзия нас подняла с колен.
***

Пожалуйста, не будь счастливой. Я

еще тебя хочу читать и плакать.

Пожалуйста, не подавай мне знака,

что может быть работа, дом, семья -

иное, кроме острой наготы

и крыльев, называемых словами,

в тебе. Ты дорога мне, оригами

из рифм и смыслов высшей красоты.

Пожалуйста, я так хочу читать,

как ты легко и ярко умираешь.

Ты жерло, ты не женщина. Ты залежь,

к тебе - не прикасаться, но листать.

Пожалуйста, не будь из плоти. Ведь

твоя реальность упростит тинктуру.

Не помещайся в человечью шкуру,

оставь любовь, горение и смерть.

Не по земле твой невесомый путь.

Сверши его. Я знаю. Ты готова.

Тебе не может больно быть. Ты слово.

Не будь счастливой. Я прошу - не будь. 

"Чтобы быть поэтом – не обязательно всегда страдать и носить кружевные перчатки. Это напускное, скорее. В этом стихотворении читатель требует от поэта какой-то жизненной драмы. Это делегирование переживаний, эмоций. Психологи утверждают, что современное поколение боится и отрицает любовь. Мы говорим как? "У меня отношения", не говорим "Я люблю", потому что это может означать, что ты зависим, а значит слаб. Пусть любит какой-то поэт-дурачок, а я почитаю и тоже как будто немножко прикоснусь.
Вот сейчас, например, стали популярны АСМР-блогеры – которые едят, спят, гладят котов на камеру. Их смотрят огромное количество человек. Это Сорокин с его "Лошадиным супом", где человек смотрел, как женщина ела. Спустя 15 лет это стало популярным – кто бы мог подумать. Ведь это тот же АСМР: ты делай, я смотрю, ты чувствуй, я смотрю".

Ржевский мемориал, старообрядчество и пастила

В 2017-м году Любовь Колесник стала главным редактором проекта министерства культуры Московской области — туристического путеводителя по Подмосковью. За два года она объехала Московскую область, изучив все туристические изюминки. Сайт стал лучшим региональным туристическим путеводителем по рейтингу журнала "Отдых в России" и получил высокую награду Российского инвестиционного форума "Сочи-2019".

Сейчас Любовь работает ответственным секретарем двух муниципальных газет в Московской области, но с удовольствием вернулись бы в туристическую сферу, потому что понимает, как ее нужно развивать. Ржев – это же не только про ад войны, это еще и про знаменитую пастилу, канатные промыслы, травника Морякова, голубятнях. И конечно, о старообрядцах.

"Старообрядчество во Ржеве во многом определило своенравность горожан и независимость города – до начала XX века это была запрещенная религия, старообрядцам не дозволялось строить храмы. До сих пор ржевская старообрядческая община – самая крупная в Тверской области, а наша Покровская церковь – один из самых больших старообрядческих храмов в России, - говорит Любовь Колесник.

Старообрядцы не воевали – это им запрещено. Многие не воевали даже в Великую Отечественную. В книге местного краеведа я прочитала историю: Ржев в оккупации, молодой мужичина днем сидит в подполе, потому что немцы выискивали мужиков, а ночью выходит и копает огород. Это люди с железной волей, очень трудолюбивые, но всегда на особицу. А это никому не нравится.
Про меня недавно в газете написали немыслимую чушь – "оппозиционная поэтесса, которая пишет о Ржеве из Санкт-Петербурга". Но в каком-то смысле так и есть. Я оппозиционная, потому что мой город такой же.

Чтобы развить туристическую привлекательность Ржева, нам нужно правильно работать с территорией. Не так эффективно продавать материальные вещи, нужно продавать услугу, шоу-бизнес. Например, пастила – это уникальный продукт, который делали в трех русских городах — тульском Белеве, подмосковной Коломне и во Ржеве. В Коломне получилось возродить и сделать именно "шоу-бизнес". Там продают не саму пастилу, а антураж с барышнями, костюмами, обычаями позапрошлого века. Просто настряпать пастилы и пустить в ларьки – это все равно что вместо "Диснейленда" поставить ларек, в котором будут продаваться диски с мультиками про "Микки-Мауса".

Кроме пастилы Ржев славился канатным промыслом, голубями, тут жили Обручев, Островский.

Во многих городах Тверской области ведь есть своя аутентика, которую нужно правильно развивать. И обязательно менять музеи. Уже нет такого, что ты приходишь, и тебя встречает витрина. "Надевайте бахилы, не шуметь, руками не трогать". В современных музеях и шумят, и трогают – там живут, все интерактивно. Давайте брать чужой опыт, который работает, и применять его у себя.

В Ржеве недавно приняли решение снести два сохранившихся после бомбежки домика начала XX века. В Коломне такие домики поднимали из руин, и через несколько лет в них расцветали живые музейные истории. 

Вот здесь должны музеи появляться. На Большой Спасской, через которую едут москвичи, – наши потенциальные туристы. Именно в них экономика, а не в школьниках, которые поедут на Обелиск или мемориал на экскурсию. Человек должен задержаться в городе, вкусно поесть, развлечься и поспать. Это деньги, которые останутся в муниципалитете.

Ржевский мемориал – хороший информационный повод, чтобы люди приехали в наш город. Осталось сделать так, чтобы им интересно было здесь остаться на ночь. Ржевский мемориал – это жизнь предыдущих поколений, которую люди отдали, чтобы мы здесь не вымирали и не скорбели, а строили новую счастливую жизнь.

У Старицы и Торжка – просто чумовой потенциал! От Москвы туристы едут по федеральному туристическому маршруту "Государева дорога" - Москва – Клин – Тверь – Торжок и далее на Питер… А из Торжка можно свернуть в Старицу, Ржев и по Балтии вернуться в столицу. Если будут предложения пойти в тверской туризм, с удовольствием возьмусь, хоть там и непочатый край работы".

Про спасение лошадей

Помимо стихов, работы в Москве и спорта, Любовь спасает лошадей. Первая спасённая появилась у Любы случайно.
"У ребенка был выпускной за городом. В поле паслась кобыла на цепи. Мы ее погладили и попросились приезжать навещать. Моя подруга занимается конным спортом. Когда мы приехали к лошади вместе, местный мужичок пообещал вызвать скорую, когда мы ближе подойдем. Кобыла несколько лет стояла одна-одинешенька, с ней никто не занимался. У нее копыто больное было, мы лечили, начали подсаживаться верхом. А я сама ну немного ездила в прокате, с горем пополам могла поседлать.

Сейчас у нас с друзьями четыре больших лошади и пони, вырванный из зубов тверской покатушницы Яны Пауксон. Мы научили его улыбаться. 

Наш девиз – адаптивная конюшня для людей и лошадей. Мы учим людей и лошадей не бояться и доверять друг другу. Крошенька раньше делала "кусь" и лягалась. Сейчас она воспитанная и катает детей. Естественные нагрузки, правильное питание и ласка творят чудеса. А Джанган до сих пор думает, что его хотят съесть. Такова уж его карачаевская натура. Но ничего, понемногу и он адаптируется. У нас только хорошие люди в команде. Писатель Наталья Нестерова – конник с 30-летним опытом, тренирует. Медик Кристина Шахтанова собирается профессионально заниматься иппотерапией. К нам приходит кататься слепая девочка, мальчик с ДЦП. Наша команда – все взрослые состоявшиеся люди, у нас нет цели зарабатывать на лошадях. Есть цель получать и распространять позитив. Приезжайте в гости!

Люба в прямых эфирах читате свои стихи. Посмотреть эфиры можно здесь.