На дорогие ботинки копил почти год, а они рвут одежду: тверской священник-модник рассказал о свободе, депрессии и пряжках
Монолог или исповедь, как назвали откровения протоиерея Вячеслава Баскакова на Снобе, повествует о тяготах "духовного платья", поисках свободы на кладбище и цветных рясах, вышитых цветами.
Тверской священник Вячеслав Баскаков стал знаменит после того, как журналисты обратили внимание на его инстаграм, где он публиковал фото брендовых и очень дорогих вещей, преимущественно обуви и аксессуаров. В Тверской и Кашинской епархии после этого заявили, что аксессуары класса люкс Баскаков приобретал не на доходы от служения. История всколыхнула не только отечественное медиапространство, но и западные издания.
Снобу Вячеслав Баскаков рассказал о том, что дорогостоящие покупки делал в кредит или по дисконту. Самые желанные ботинки с пряжками стоили 60 тысяч рублей, на них пришлось копить почти год. После покупки выяснилось, что они рвут одежду. Ботинки с пряжками он увидел впервые в Москве в Тушино на ногах двух священников. Такие ботинки были популярны у белого духовенства в середине 19 века, - поясняет священник. После этого он купил похожие пряжки. Шарф протоиерей купил в кредит, за него придется платить еще два года.
- Не заставляйте меня, пожалуйста, оправдываться за каждую фотографию, которую я сделал в магазине. Но, конечно, когда я фотографировался с чемоданом Louis Vuitton, зная историю этого дома, я хотел приобрести такой чемодан. И приобрел бы, если бы мог. Это ведь не просто чемодан — это как бы окно в Париж, глоток свежего воздуха.
Священник признался, что в мирской жизни его привлекает стиль Эркюля Пуаро в исполнении Дэвида Суше. Он рассказал, что заказал себе гамаши, как у Пуаро, карманные часы на цепочке, трость 1906 года с серебряным набалдашником, антикварное пенсне.
По его словам, духовенство до революции одевалось гораздо красивее и разнообразнее, чем сейчас. Так, святой Иоанн Кронштадтский ходил в цветных рясах с вышитыми цветами. А сейчас такое не допускается.
Рассуждая о свободе, священник упомянул свою депрессию, от которой он, по его словам, лечился несколько лет. По-настоящему свободными назвал христиан из общины "Преображенское братство". Протоиерей признался, что чувствует себя одиноким, несмотря на то, что священник всегда с Богом.
