"В один миг разрушилась привычная жизнь": 83 года назад началась оккупация Калинина

"Ходили в поле собирать рассыпанные колоски и мороженые кочерыжки, в это время нас бомбили с неба": 83 года назад началась оккупация Калинина. Свидетельница этой страшной страницы истории Калинина Зоя Андреева поделилась воспоминаниями о событиях октября 41-го с читателями ТИА.

В 2024 году Зое Петровне Андреевой исполнилось 103 года, она награждена медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." и юбилейными медалями. В далеком октябре 1941, юной Зое было всего 20. Тогда казалось, что впереди целая беззаботная жизнь, но судьба обернулась иначе, и вместе с родителями, сестрой и братом Зоя оказалась в оккупации, которая длилась 62 дня.

В 1939 году в Калинине проживало 216 тысяч человек. Город был крупным промышленным центром области, где развивались различные отрасли: от текстильной до вагоностроения. Фашисты внезапно заняли Калинин. С 17 октября по 16 декабря 1941 года Калинин (сейчас Тверь) был оккупирован немецко-фашистскими захватчиками. В стратегических планах немецкого командования Калинин играл важную роль, поскольку он находился между Москвой и Ленинградом и был связан с ними тремя ключевыми транспортными артериями: Октябрьской железной дорогой, шоссе Москва — Ленинград и водным путём — каналом Москва — Волга.

Зоя Петровна отлично помнит октябрь 1941 года, и согласилась рассказать нам о тех событиях. Семья жила в Калинине на улице Циммервальдской. 12 октября все были дома и готовились завтракать.

Внезапно по радио объявили, что немцы на подступах к Калинину: "Спасайтесь, кто может", — прозвучало в сообщении. "Стало страшно, первая мысль: "Куда бежать?", — рассказывает Зоя Петровна.

Мы жили рядом со швейной фабрикой и понимали, что первые бомбы полетят на предприятия. Наша семья решила бежать за Тверцу, в Савватьево. Отец работал на торфопредприятии, их контора располагалась на улице Софьи Перовской, а в Савватьево у него была комната. Очень много людей шли с нами, а в небе летели самолеты и бомбили. Люди плакали, кричали, это было ужасно страшно, так в один миг разрушилась привычная жизнь.

Когда семья добралась до Савватьево, там уже шла эвакуация. Люди были в панике. Было принято решение идти в деревню Беклемишево, пробираться туда через лес.

Все дома в деревне уже были заняты, место нашлось только в здании сельсовета. Деревня оказалась на передовой, людей оттуда гнали, но бежать было некуда. В то же время в деревню прибыл отряд солдат, которые, судя по их виду, уже участвовали в сражениях, были измотаны, болели, но шли в бой.

Холода наступили очень быстро, встала зима, и я заболела тяжелой ангиной, даже голос пропал. Один из солдатиков буквально меня спас, он отправился в санитарную часть, привез таблетки и молоко, когда я всё выпила, меня положили на печку и стало легче. Потом его часть опять ушла в бой, и я даже не успела спросить его имя, до сих пор об этом сожалею, так и не узнала, как его судьба, вернулся он домой или нет.

Затем появились солдаты, одетые в добротную форму и тулупы. Это были крепкие, сильные ребята. Они привезли с собой пекарню, и иногда по ночам, пока никто не видел, они передавали нам буханочку хлеба. Мы делили её на всех по кусочку и благодаря этому спасались от голода, ведь есть было совсем нечего. Ходили в поле собирать рассыпанные колоски и мороженые кочерыжки, в это время нас бомбили с неба.

Уже зимой в деревню вошли "Катюши", и мы поняли, что началось освобождение Калинина. Бои были жестокие, поле трупов, но наши солдаты шли, не останавливаясь. Взрывы, выстрелы, громыхали "Катюши", страшно, очень страшно!

18 декабря 1941 мы стали возвращаться домой, в Калинин. На город было страшно смотреть. Когда мы нашли свой дом, увидели такую картину: окна выбиты, квартира пуста и засыпана снегом. От рояля, который у нас был, остался только след на полу. Как потом рассказали соседи, немцы выбили окно, подогнали машину, вытащили наш инструмент и увезли.

После освобождения город все вместе старались восстановить как можно скорее. Горожане, которые прибывали из эвакуации, проходили регистрацию, после чего всех распределяли на работы по расчистке завалов и снега, погрузке торфа и угля, сплаву брёвен. Также мы занимались рытьём окопов и траншей за пределами города. В конце рабочего дня нам выдавали по 600 граммов хлеба.

Было очень тяжело, но в городе началась жизнь, открылась почта, стали приходить письма с фронта. Мы, девчонки, ходили в госпиталь, помогали раненым, вязали теплые варежки и отправляли на фронт.

В те времена начали практически заново запускаться фабрики и заводы, рабочим приходилось трудиться по две-три смены в условиях тридцатиградусных морозов. Возобновили свою работу бани, в городе снова стали ходить трамваи. Начал работать рынок, купить можно было все что нужно, действовала карточная система.

На своей работе, а тогда я уже устроилась в воинскую часть, мы организовали драматический кружок и ездили со спектаклями в разные районы. В 1948 году вернулся из армии мой друг детства Николай Андреев. Знакомы мы были с 10 лет, но со временем пути разошлись. В военные годы он был командиром танкового экипажа. В год его возвращения мы случайно встретились и решили больше уже не расставаться. Муж всегда носил мою фотографию в кармане, мы жили в любви и взаимном уважении друг к другу, воспитали троих детей, вырастили внуков и правнуков.