"Тверь в лицах": французский поэт Теофиль Готье описал Тверь в путевых заметках
Французский поэт, журналист и путешественник Теофиль Готье отправился в Нижний Новгород из Твери по Волге в 1861 году. Готье описал своё путешествие в заметках, предназначенных для парижской газеты "Монитёр". Например, знали ли вы, что в то время в России было запрещено курить на улице, а в ресторанах запросто жили собаки? Очередной выпуск проекта "Тверь в лицах" посвящён описанию нашего города середины 19 века в книге Теофиля Готье. Статья подготовлена по материалам и при помощи профессора Вячеслава Воробьёва.
Теофиль Готье наибольшую известность обрёл как поэт романтической школы и писатель прозаик. Но на жизнь он зарабатывал журналистикой и публицистикой. Так, в Россию он в первый раз приехал в 1859 году, чтобы создать серию альбомов "Художественные сокровища древней и новой России". Оплачивал его работу император Александр II. Но после выхода третьего из запланированных двадцати альбомов царь прекратил финансирование, и поэт вернулся во Францию.
Интерес к России у французов тогда был высокий. Совсем недавно был заключён Парижский договор, и как раз минуло почти пятьдесят лет с момента, когда русская армия победила Наполеона и вступила в Париж. Несколько французских писателей до этого писали о России, но это часто был однобокий взгляд, подмечавший в большей степени пороки. Например, французский дипломат маркиз Астольф де Кюстин очень едко высказался о николаевской России. Более того, после путешествия по империи он сменил свои убеждения на почти противоположные: из монархиста превратился в яростного противника абсолютизма (неограниченной монархии). Его книга о России вышла в 1839 году и стала бестселлером. В середине века о России написал и Александр Дюма. О его очерках так писали в газете "Санкт-Петербургские новости": "нашумел, накричал, написал о нас чуть не целые тома, в которых исказил нашу историю, осмеял гостеприимство, наговорил на нас с три короба самых невероятных небылиц".
Теофиль Готье после того, как его проект об искусстве закрылся в начале пути, всё же вернулся в Россию. Он уже публиковал ранее путевые очерки из других стран, и они были очень популярны, в этот раз он договорился с газетой о новой серии. Теперь его путь лежал в Нижний Новгород.
Изначально он прибыл вместе с сыном в Москву. И мог бы воспользоваться самым коротким путём: доехать до Владимира по железной дороге, а дальше на почтовой карете. Но поэт опасался, что не сможет найти лошадей, потому что в это время проходила Нижегородская ярмарка, на которую стремились попасть 300 или 400 тысяч человек из разных стран. Поэтому путь мог оказаться очень долгим. Теофиль Готье решил отправиться в Тверь, а оттуда плыть по Волге до Нижнего.
В Твери путешественник остановился в "Европейской гостинице", в которой сейчас располагается региональное правительство. Площадь Святого Благоверного Князя Михаила Тверского тогда называлась Почтовой. Французского поэта поразили размеры постоялого двора, он сравнил его с дворцом: огромные комнаты, длинные коридоры и необъятная столовая. Слуги работали в чёрных одеждах с белыми галстуками и, как обратил внимание писатель, были крайне серьёзны.
- За обедом в нише окна, где стоял мой стол, я прочёл на уголке салфетки гиперболическую, сказочную цифру "три тысячи двести". Не считая меня и нескольких военных в соседней нише, из которой, нарушая тишину, неслись смешки, взрывы разговора и бряцание сабель, постоялый двор мог показаться совершенно пустым. Большие собаки с тем же скучающим видом, что и в Экс-ла-Шапели, о чём говорит Генрих Гейне, меланхолично прогуливались меж столов, как по улице, в ожидании, что им бросят кость или приласкают. Из далёких кухонь приходили измождённые служители и со вздохом роняли на скатерть наполовину остывшие блюда, - повествует Готье.
Он описывает и свой вид из окна. На площади располагался балаган бродячих артистов, громкая музыка привлекала посетителей. Тогда улица, пересекающая площадь, носила название Скорбященской (Андрея Дементьева). Центральным лучом шла улица Миллионная (Советская), которая венчалась луковками и крестами Спасо-Преображенского собора. Боковыми лучами расходились улицы Косая Новоторжская (Новоторжская) и Косая Новгородская (Вольного Новгорода). Поэт отметил в записке красоту домов на центральных улицах и схожесть с Санкт-Петербургом. Мимо него проносились "запряжённые породистыми лошадьми мастерски слаженные дрожки". Он несколько раз отмечает в заметках, как быстро ездят в России.
Готье отправился гулять на набережную и встретил босых женщин с узлами свежевыстиранного белья на голове, крестьян на телегах с дровами. Свернув на маленькую улочку, путешественник увидел русские деревянные дома и крашеные дощатые заборы, окна, заставленные комнатными растениями. Поэт предположил, что цветы помогают скрасить долгую зиму. Волга была спокойной, он подошёл к ней уже в сумерки, когда в тёмной спокойной воде, как в зеркале, отражались здания на берегу. Реку пересекал плавучий мост, часть которого раздвигалась, чтобы пропустить лодки. Именно на мосту женщины стирали бельё, иногда топча его ногами. Всё это писатель подробно изложил в заметках, сравнивая с увиденным в других странах.
Открытка издания Р.Я. Киикчи, 1912, ("Тверская губерния на открытках". Т. 2., Тверь, 2012. С. 68). Источник: Тверские своды.
- Набережная, откуда открывается превосходный вид, служит местом для прогулок. Такие же широкие, как на Итальянском бульваре, кринолины выглядели роскошно, и девочки в коротеньких пышных платьицах, похожих на костюмы танцовщиц времён Людовика XIV в форме перехваченного бочонка, шли на четыре шага позади своих матерей, так как ширина юбок не позволяла приблизиться на меньшее расстояние. Когда рядом с этими роскошными туалетами идет мужик в грубошерстном кафтане, в лаптях на босу ногу, он выглядит здесь примерно как дунайский крестьянин перед римским Сенатом, и такому несоответствию, конечно, поражаешься. Нигде крайняя цивилизованность и примитивное варварство не достигают такого разительного контраста, как здесь, - пишет Готье.
Вернувшись в номер, писатель вышел на балкон выкурить сигару, потому что в России было запрещено курить на улицах. И тогда его поразило глубокое и полное звёзд небо, как на Востоке.
- Стоило мне появиться у выхода из гостиницы, как ко мне во весь опор устремились дрожки, а за ними, стараясь их перегнать, множество других. Русские кучера никогда не пропускают случая устроить это маленькое развлечение. Подъехав почти одновременно, они со смешным многословием, но без грубости и вспыльчивости начинают спорить друг с другом из-за клиента. После того как клиент сделает выбор, остальные галопом разъезжаются в разные стороны. На берег Волги я был доставлен всего за несколько минут.
Издание Ф.С. Муравьева. 1900 год. ("Тверская губерния на открытках". Т. 2., Тверь, 2012. С. 74). Источник: Тверские своды.
В плавание Теофиль Готье отправился на пароходе "Русалка". И первое, на что он обратил внимание – коричневый, как крепкий чай, цвет воды в реке. "Этим Волга обязана природе песков, которыми всегда насыщена ее вода", - пишет писатель.
В Кимрах, о сапожных мастерах которых поэт уже был наслышан, он заметил пренебрежение местных модниц к их искусству.
- Несколько изящных туалетов, подражавших французской моде, правда, с вынужденным опозданием, ведь все же от Парижа до Кимр далеко, выделялись на фоне ситцевых сарафанов с устарелым рисунком. Три девушки в маленьких андалузских шапочках и зуавских куртках и вздутых кринолинах были поистине прелестны, несмотря на то, что и в них сквозило лёгкое подражание западной непринуждённости. Они пересмеивались друг с другом и, казалось, с презрением относились к роскошным сапожкам, которые носили другие жители, мужчины и женщины. Кимры известны своими сапогами, как Ронда — гетрами. Наверное, как раз в Кимрах Бастьен купил прекрасную пару сапог, о которых говорится в народной песне!
Последнее тверское впечатление Готье связано с калязинским течением Волги: "Когда я проснулся на узком диване каюты, "Русалка" уже плыла дальше. День вставал. Пароход шёл вдоль высокого берега, за которым деревянные избы выглядели зубчатой стеной и отражались в зеркале спокойной воды реки. Я бы сказал, что окружающая картина походила на выставлявшийся в последнем Салоне пейзаж Добиньи, переведенный на русский язык".
Путевые заметки Теофиля Готье после публикации в газете вошли в книжку "Путешествие в Россию", которая вышла в 1867 году. В ней много поэтических описаний природы и архитектуры. На русском языке книга впервые полностью опубликована в 1988 году.
