Наследие Николая Львова: "умный" дом, пирамида-погреб, храм-ротонда: ТИА побывало в родовом поместье архитектора Никольском-Черенчицах

ТИА продолжает цикл путешествий по Тверской области. Так вышло, что 6 марта мы рванули в Торжокский район по местам, связанным с именем выдающегося, а теперь мы бы сказали, гениального русского архитектора Николая Львова. Мы посетили, ну конечно же, усадьбу Знаменское-Раёк, чтобы лично удостовериться в её плачевном состоянии. Но самое главное – мы доехали до села Никольское, где было родовое поместье Львова – Никольское-Черенчицы. Увиденное потрясло и изумило одновременно: так бездарно лишиться уникальной усадьбы! Но её история не может не восхищать!

Скажем сразу – поездка в Раёк сильно разочаровала. На территорию усадьбы попасть несложно – надо только заплатить охраннику по 80 рублей с носа (детям – 40 р.). А далее можно ходить по весьма ограниченному пространству между самой усадьбой, флигелями и колоннадой, поскольку всё остальное завалено огромными сугробами снега, сейчас очень рыхлого и мокрого. Мы немного прогулялись, увидели отремонтированные флигель, где, по словам охраны, располагаются гостиничные номера. Правда, электричества и отопления, действительно, нет, персонал уволен, гостиница закрыта. Но есть надежда, что летом всё же она заработает. Но цены – кусь-кусь: год назад в будни номер стоил 4000 рублей в сутки, в выходные – 7000 рублей.

На противоположной стороне флигель находится в аварийном состоянии. Его даже покрыли сеткой и предупредили, что заходить туда опасно, поскольку всё осыпается. Печально! Постепенно разрушаются и колонны, представляющие двойную колоннаду-галерею с балюстрадой.

Ещё на территории усадьбы можно было увидеть валунный грот или погреб. А вот вход в главный дом был закрыт. Впрочем, попасть можно и туда – надо всего лишь заплатить охраннику…800! рублей. В общем, не пошли мы. Тем более, что перед нами как раз вышли девушки, которые приехали на машинах с московскими номерами (кстати, не они одни: в тот день мы видели несколько машин из столичного региона). Они нам с удовольствием показали свои фотографии.

Ещё на территории в открытом доступе Знаменская церковь, где когда-то находилась главная семейная икона владельцев усадебного комплекса Глебовых - образ Пресвятой Богородицы.

Ну и можно было дотопать по снегу до американской сосны. Вот, пожалуй, и всё! До остального просто не добраться – утонешь! Да, кстати, охранник предлагает также чай-кофе по 30 р. и шашлык по 100 р. за 100 гр. На прощание, он посоветовал приехать летом, правда, добавил, что неизвестно, что там дальше будет, поскольку арендаторы планируют отказаться от усадьбы.

Далее мы направились в Торжок, не учли, что мост закрыт, пришлось въезжать в город с другой стороны. А далее по осташковскому направлению поехали уже в Никольское. Указатель есть, поворот сразу же практически после моста через р. Осуга.

Село большое: по словам заведующей клуба, которую мы немного подвезли и которая нас любезно пригласила на концерт в честь 8 Марта, сейчас здесь числится более 500 жителей. Так что на улицах в этот день было многолюдно, встретили нас также местные Жужи, котейки и орущие петухи.

Сначала мы увидели изумительный Воскресенский храм –ротонду. Это бывшая усыпальница Львовых. Однако, по имеющимся данным, прах самого архитектора и его супруги Марии Дьяковой после революции был рассеян по парку и вокруг храма.

Все входы-выходы в ротонду оказались заперты: установлены новые решётки и навешаны замки. Сначала мы расстроились – очень уж хотелось посмотреть внутреннее убранство – античные колонны, купол с рельефными украшениями в виде гроздьев винограда  и птиц.

Но когда сквозь прутья решётки мы увидели, как вандалы изуродовали надписями фрески, то подумали – правильно сделали, что закрыли доступ. В центре храма стоит зачем-то новенькое корыто из нержавейки.

Чуть далее, на пригорке, стоят развалины некогда дивной усадьбы XVIII в.– восхитительной во всех отношениях. Особенно нас поразили инженерные решения по благоустройству дома – как бы мы сейчас сказали, - «умный дом». От былого великолепия не осталось и следа: усадьба встречает пустыми глазницами окон, выломанными проёмам дверей, внутри – зияющие провалы, битый кирпич и хлам, граффити, мусор. По сути, остались только стены, крыша и перекрытия. А ведь когда-то….

Вот как описывает усадьбу в своём блоге в ЖЖ  Вадим Разумов: «Cвой дом Николай Александрович оснастил новшествами и удобствами: из колодца, находившегося внутри здания, водоподъемная машина подавала воду в бельэтаж, отапливался дом по "воздушной" системе, которую Львов сконструировал и описал в книге "Пиростатика воздушных печей". Камины также были особого устройства - своего рода кондиционеры: через отдушины в наружной стене дома поступал свежий воздух, проходя через змеевик камина, он нагревался, затем по каналу поступал в своеобразные вазы, наполненные розовой водой, что стояли рядом с камином. Через решетки ваз свежий, теплый, ароматизированный воздух наполнял комнаты...

Архитектор создал собственную конструкцию "духовых" печей для отопления смежных помещений. Задолго до появления водяного отопления Львов изобрел "паровую кухню" - пар варил кушанья, мыл посуду, вращал вертела. Дом был удобным и уютным».

Действительно, практически в каждой комнате мы видели останки от каминных и печных ниш, воздухозаборники и воздухопроводящие внутристенные каналы, трубы – как металлические (для отопления), так и керамические (возможно, для канализации или водоснабжения).

Согласно сохранившимся архивным данным, дом был не только удобный и уютный, но и очень красивый. Например, жена архитектора Мария Алексеевна была великой искусницей, смастерила необыкновенные обои, расшитые разноцветной шерстью по соломе. Понятно, что от былого великолепия не сохранилось ничего: на потолке кое-где ещё можно найти фрагменты росписи, которые в советские годы бездарно замазали штукатуркой, так же как и стены – уродливой зелёной краской. Кое-где на втором этаже можно разглядеть дощечки паркета, возможно, оригинального, на потолке - лепнину. Кстати, лестницы в доме пока ещё целы – можно подняться на второй этаж и чердак, где высится кирпичная печная труба.

Рядом с усадьбой сохранились деревья бывшего парка, которые ещё помнят хозяев дома.

Тут же из-под снега виднеется маленький валунный мосточек.

А метрах в 50-ти – уникальный трёхъярусный погреб-ледник в виде пирамиды. Местные сказали нам, что лет 10 назад он был отреставрирован, но сейчас снова приходит в негодность, никому не нужный.

Строение фантастическое. Верхний ярус погреба - это световентиляционная камера, второй - наземный –  закруглённое помещение со своим валунным «фирменным» входом.

Нижний ярус пирамиды - ледник, в него ведет отдельный арочный подземный вход.

В леднике "использовались природные грунтовые воды, промерзавшие в зимний период в подземном резервуаре-накопителе до дна, благодаря продуманной системе вентиляции".

Вот так-то! И хранить там можно было всё – любые продукты оставались свежими даже в самую сильную жару. Высота пирамиды – более 7 метров, а глубина ямы – не менее 10 м.

Есть ещё в Никольском и кузницы на Петровой горе, но до них мы не добрались – тут снегоходы нужны! К сожалению, не сохранились ни каскады прудов, ни хозпостройки, ни парк. Да и сама усадьба утеряна для нас навсегда.

 Здесь, за городом, остро чувствовалось наступление весны по всем фронтам: перезвон капели, талый снег, влажный рыхлый воздух, теньканье синичек, радующихся, что пережили зиму. А возвращались мы домой в раздумьях о том, какие великие люди жили и творили когда-то на тверской земле!