"Беременные" государственными секретами
Чем дальше от Великой Отечественной – тем яснее, что не участников в той войне среди россиян не было. Даже у малюток, родившихся в военные годы, остались в памяти голод, дрожь и… вера в Победу. Но были и такие бойцы невидимого фронта, щедрый вклад которых в Победу, до сих пор сполна не оценен. Чтобы восстановить справедливость, мы встретились с ветераном трудового фронта Лидией Григорьевной Морозовой. Жизнерадостная женщина с молодыми глазами живет в Твери в месте с дочерью и заятем.
- Лидия Григорьевна, как Вы стали шифровальщицей?
- В 42-м от голода и гангрены умерла моя мама. Мне было 15. Потеря еще больше усилила мое желание сражаться с немцами. Тут-то за редкостную память меня и взяли в отдел спецсвязи. Юг России тогда был под фашистами и нас эвакуировали в Тбилиси. Мы заучивали наизусть сложнейшие шифры, на которых затем составляли секретные сообщения. На рабочем столе шифровальщика не могло быть ни одной "шпаргалки", ни малюсенького кусочка бумажки с элементами шифра – все в голове. Меня до сих пор бросает в дрожь, как подумаю, что было бы, если б кого-то из нас поймали… Зашифрованные документы первой степени секретности мы носили в муляже "живота беременной" - коллеги еще шутили: "Девчонки, когда вы уже родите!"
- И Вы ходили без охраны?!
- Охрана – это лишнее привлечение внимания. Только на работе нас всегда окружали атлетического вида мужчины с безупречными манерами – сотрудники КГБ. Информация, которой мы обладали, была ценнее нас. Впрочем, на улице у нас были широкие полномочия: одна из моих коллег, например, застрелила милиционера, который упорно пытался проверить у нее документы – ее даже не судили.
- Какое у Вас самое сильное впечатление о войне?
- Это даже не страх, а Голод. И, знаете, мы были голодные, немытые, в обносках – но люди были такие красивые своей внутренней добротой!.. – говорит, глотая слезы. - Невозможно передать словами, как мы были Счастливы, когда война окончилась!.. А когда в 47-м в больнице при свечах у меня родилась дочка, счастливее меня на целом свете никого не было. В паспорт мне поставили печать: "Детское одеяло 1 шт., пеленка 1 шт. выданы", - и это была вся "одежда", моего новорожденного ребенка. Поэтому Вы, дорогие, не обижайтесь на бабушек и дедушек, которые "копят всяких хлам и сухари": мы хлебнули такой нищеты, на фоне которой любая тряпица – "роскошь".
- Что бы посоветовали молодым?
- Научитесь радоваться тому, что имеете! Когда меняешь драгоценности на стакан кукурузы, мечтая этим продлить хотя бы на день жизнь своей мамы – очень быстро понимаешь ценность всему. Не понимаю, на что можно жаловаться, живя в квартире с отоплением и горячей водой в окружении близких!
- Как так получилось, что, будучи шифровальщицей – официально Вы "не участник войны"?
- Так и получилось: после Победы пришла в местный военком, а там калека, который фронта не видел, спрашивает: "Где работали?" Назвала спецотдел. Он: "Чем Вы там занимались?" А как я ему расскажу, чем мы там занимались, если у меня подписка о неразглашении документов первого уровня секретности на полвека? Штабник обозвал меня "б..", так тогда часто называли тех, кому довелось какое-то время жить на оккупированной территории. С тем и ушла. Потом как-то было не до документов: началась мирная жизнь!!! И это самое важное, чего ни в коем случае нельзя пропустить мимо.
