"Мне цель - народ, и я слуга народа..."

«МНЕ ЦЕЛЬ – НАРОД, И Я СЛУГА НАРОДА…»

Предвыборные литературно-политические параллели

 И снова выборы, кандидаты в депутаты, дебаты и партии… Какие старые слова, от которых уже не только голова кружится, но и тошнота к горлу всё сильнее подкатывает. Сегодня не только в столицах, но и во глубине России царит предвыборный шум, гремят витии, идёт газетная, журнальная и телевизионная PR-война. Как-то вечером, решив хотя бы ненадолго отключиться от созерцания батальных сцен текущей политики, я отложил в сторону газеты, выключил телевизор и взял с полки толстую книгу «Русская сатира XIX – начала XX века». И чем больше я вчитывался в этот несколько потрёпанный фолиант, тем больше мне хотелось смеяться и плакать одновременно, настолько точно картины давней политической жизни России проецировались на день сегодняшний. Как будто в России за 150 лет ничего и не изменилось…

О чём не устает вещать сегодня подавляющее большинство российских СМИ, что прикормлены разноуровневыми органами государственной власти – от районной до федеральной? Практически об одном и том же: наша экономика находится на подъёме, доходы населения (особенно в бюджетной сфере) растут, неожиданный инфляционный взлёт в пределах нормы, образование успешно реформируется по европейским стандартам, с коррупцией ведётся борьба на симпозиумах и конференциях, государственные предприятия банкротятся на законном основании, количество сельских больниц и школ в рамках нацпроектов неуклонно оптимизируется… Одним словом – жить стало лучше, жить стало веселее. Хотя… Истинную жизнь огромного числа наших сегодняшних граждан, а именно – неустанно и покорно трудящихся на благо государства бюджетников, описал ещё Николай Некрасов 140 лет тому назад в стихотворении «Балет»:

…Но вглядись: при наружном различье

В нас единство глубокое есть:

Нас безденежье всех уравняло –

И великих, и малых людей –

И на каждом челе начертало

Надпись: «Где бы занять поскорей?»

Однако это вовсе не означает, что в России денег нет. Только где они? Ответ находим в том же некрасовском стихотворении:

Есть в России ещё миллионы,

Стоит только на ложи взглянуть,

Где уселись банкирские жёны, –

Сотня тысяч рублей, что ни грудь!

В жемчуге лебединые шеи,

Бриллиант по ореху в ушах!

В этих ложах – мужчины евреи,

Или греки, да немцы в крестах.

Но это – высшая финансовая стратегия, тайны которой простым людям, именуемым публично электоратом, а на закрытых элитных тусовках – быдлом, знать не положено. И потому любой кандидат в депутаты очередной Госдумы будет без устали расписывать ему розовые перспективы, которые откроются после новых парламентских выборов. Причём расписывать в прошедшем времени, как нечто уже свершившееся, ибо народ теперь лишён последней возможности протеста – голосования ногами или «против всех»:

За столом сидели умные «особы»

И решали плавно, чинно и без злобы

О хозяйстве сельском хитрые вопросы.

Это были «наши». Это были «россы».

Люди с головами, все экономисты,

Помыслы их были радужны и чисты…

Такую парламентскую идиллию изобразил русский поэт Леонид Трефолев в 1881 г. в стихотворении «Буйное вече». Умный был человек, резал правду-матку не столько о настоящем, сколько о будущем:

Каждый добрый русский к водке меньше жаден,

Если он приедет даже в Баден-Баден;

Но туда не часто ездят пошехонцы,

Для вояжа нужны звонкие червонцы,

А у нас их мало; но на рубль кредитный

Можно выпить водки славной, аппетитной.

Веселись, трудящийся народ, славной и аппетитной водкой, а не по баден-баденам и куршевелям разъезжай! Переключайся на быстротекущие житейские радости и распевай «Песенку бедных акционеров», сложенную в 1860 г. острым на язык поэтом Василием Курочкиным:

Самой природой святы

Законы нам даны:

Немногие богаты.

Все прочие бедны.

Блюдя свои законы,

Природа, по уму,

Одним даёт мильоны.

Другим даёт суму.

Между тем, наш просвещённый кандидат в депутаты, солидаризируясь с планов наших громадьём и ощущая себя великим гуманитарным деятелем, продолжает вещать примерно так:

…России предстоит,

Соединив прошедшее с грядущим,

Создать, коль смею выразиться, вид,

Который называется присущим

Всем временам; и, встав на свой гранит,

Имущим, так сказать, и неимущим

Открыть родник взаимного труда.

Надеюсь, вам понятно, господа? (1878)

Какова словесная эквилибристика! Превосходнейшая! Вот где школа для потенциальных блюстителей универсальной справедливости и пиарщиков, адептов бытового публичного ремесла в рамках вялотекущего политического тезиса. Но и те, и другие, к сожалению, русскую сатирическую поэзию вряд ли когда-нибудь прочтут даже ради любопытства. Что, однако, вовсе не мешает им врать сегодня точно так же, как и 130 лет тому назад:

Я в переносном смысле говорю:

Мой идеал – полнейшая свобода, –

Мне цель – народ, и я слуга народа (1878).

А народ, периодически выключающийся из бытия после употребления «славной и аппетитной», тем не менее, в состоянии оценить велеречивость подобных «слуг народа» по достоинству – именно так, как это сделал поэт и публицист Михаил Михайлов в 1862 году:

Тошно из уст его слышать и самое слово свобода.

Точно как будто кастрат стал о любви рассуждать.

Знаменитый критик и не менее одаренный поэт Николай Добролюбов в стихотворении «Сила слова» (1857) оставил далёким потомкам выразительный портрет доброхота-агитатора «за народное благо», а заодно и показал, как правильно «организовывать» предвыборные митинги:

Моралист красноречивый

Нам о нищих говорил,

Речью мудрой и правдивой

Помогать им нас учил…

Речь его лилась так складно,

Был он так красноречив,

Что ему внимали жадно

Все, дыханье затаив, –

И, чтоб не развлечь вниманья,

Отогнали двух старух,

Что на бедность подаянья

Под окном просили вслух…

Народ, хочется верить, всё ж таки не дурак. Даже грех виноблудия не мешает ему давно лицезреть недоступные плоды предыдущих рыночных реформ – высотные офисы, куда не всякого ещё и пустят, элитные жилые кварталы, дачные многоэтажные особняки, построенные на скрываемые от налогов многомиллионные доходы (вспомните нынешние «зарплаты в конвертах»):

Смотри – вот золото сияет над тобою:

Богатство здесь без счёта, без числа;

Владельцы их идут сплошной толпою –

Но золота толпа не принесла

Отчизне в дар, а, зная блага в жизни,

Его сама украла у Отчизны.

Здесь всё: и миллион казны твоей,

Последний грош, пожертвованный нищим,

Хлеб ратнику, пособие врачей,

Оружие, одежда… Мы отыщем,

Наверно, лепты здесь самих воров –

Недаром все они слывут за бедняков (1856).

Но, несмотря на столь социально-возмутительное поведение населения, и политические партии в целом, и кандидаты в «слуги народа» по отдельности всё равно ринутся в последний (на текущий момент) и решительный бой за голоса быдлектората, своего и чужого. Только тактика у них теперь иная – как можно щедрее и гуще мазать чёрной пиаровской грязью друг друга. Вы думаете, читатель, это ново? Ничуть не бывало! Сей общественный феномен зафиксировал ещё Николай Добролюбов:

Сознаём мы откровенно,

Как мы все грязны,

Как вонючи, как презренны

И для всех смешны.

Друг на друге растираем

Мы вонючий ил,

И друг друга мы ругаем,

Сколько хватит сил (1859).

Добавим: сколько хватит охоты и денег на оплату заказных статей в прессе… Да, российским газетам и журналам, находящимся на содержании власть имущих, от язвительных сатириков во все времена крепко доставалось. А и поделом. Технический прогресс налицо, а сущность нашей прессы за полтора века осталась прежней. Вот пародийная «Колыбельная песня» (1862) Петра Вейнберга, адресованная редактору:

Ходит всюду слух нелестный,

Ходит резкий свист,

Будто ты не слишком честный,

Ловкий журналист;

Плюнь на слухи! Тискай смело

Нужную статью…

Это выгодное дело…

Баюшки-баю!

Ещё бы не выгодное! Ведь как заживёт редактор такой газеты! Хорошо заживёт:

Зажил ты богато, шибко,

Как в земном раю, –

Вот что значит гнуться гибко…

Баюшки-баю!

А то, что настоящая журналистика в подобных газетах-«содержанках» полностью заменяется угодно-лакировочными материалами под дубоватыми заголовками вроде «Единство с народом», «В единой системе единой России» и т.п. – это так, мелочи жизни по сравнению с редакторским (да и, пожалуй, редакционным) благополучием. Тот же Николай Добролюбов в русских газетах середины XIX века

Читал о ходе просвещенья,

Торговли, фабрик, промыслов,

О размноженье населенья,

О бескорыстии судов,

Шоссе, дорогах и каналах,

О благоденствии крестьян,

О наших дивных генералах,

О чувствах доблестных дворян…

Читал и думал: Боже правый!

Как Русь велика и сильна!

Наверно, в свете нет державы,

Такой блаженной, как она!

Что же можно прочесть в российских газетах начала XXI века? Всё те же статьи об увеличении рождаемости, реформе образования, строительстве высокоскоростных магистралей, о фермерстве как панацее от сельскохозяйственного упадка и т.п. И ещё – о благотворительных балах. Но стоит сравнить газетно-пиаровский лубок с действительным существованием народа, то легко убеждаешься в том, что, между ними, как и всегда, – дистанция огромного размера. Вновь дадим слово Добролюбову:

Я видел в Руси свод законов,

Водимый прихотью судей,

Я слышал стоны миллионов

И вопль обиженных семей…

Видал насильства архиреев,

Разврат и пьянство у попов,

Видал я школы для лакеев

И государственных воров,

Видал несчастные обвалы

Казённых зданий и мостов

И бар блистательные балы

На счёт обеда их рабов… (1855)

Однако хотим мы того или нет, демократия восторжествует, и новая Дума будет выбрана. Иначе нельзя, когда в стране:

Фабрики закрыты. Выброшен рабочий.

Нищета съедает – жить ему нет мочи;

Нет ему покою… Что же дальше будет?

«Вот сберётся дума – дума всё рассудит…»

…А Улита едет – и когда-то будет!.. (1906)

Кстати, кое-кто из новоиспечённых депутатов по первости будет продолжать предвыборную игру, подобную той, что изображена поэтом-сатириком Иваном Можайским в стихотворении «Провинциальный прогрессист» (1862): «А с мужиком беседовал – // На стул его сажал, // И правду проповедовал, // Как истый либерал». Но, хлебнув из кормушки депутатских привилегий, «народный» избранник претерпит разительную метаморфозу

Потом поуспокоился,

Стал мягче на язык,

И с обществом освоился,

И к делу попривык.

Теперь уж пас все здешние

Пред ним в искусстве брать –

Доходы ли безгрешные,

Иную ль благодать.

«В чём наше спасение?» – таким политическим вопросом задался анонимный автор художественно-сатирического журнала «Спрут», который выходил в 1905–1906 гг. Большую часть его номеров сразу изымала полиция. И было за что. Ведь ответ на столь сакраментальный вопрос уже тогда не нравился власти. Вряд ли он понравится и сейчас. Итак, наше спасение

В бессовестном грабительстве,

В заботливом правительстве,

В агентском сочинительстве

Без смысла и стыда…

В чиновных декларациях,

В поддельных депутациях,

В «бесценных» ассигнациях

На каждый «сей предмет».

В концессиях с доходцами,

В политике с подходцами,

В сраженьях с инородцами,

В закрытии газет…

В лакеях разукрашенных,

Да в займах непогашенных,

Да в замках семибашенных,

В могилах и крестах!..

Господи, найдётся ли в сегодняшней России тот, кто, прямо скажет всем этим «прогрессистам», «гибким» журналистам, любителям «политики с подходцами» и прочим «народолюбцам»:

Это и не нужно, добрые сеньоры!

Ни к чему не служат ваши разговоры,

Ни гроша не стоят съезды и «дебаты»:

Будем ли прямыми, если мы горбаты?

А ведь мы… горбаты! Мы перед народом

Вечно, вечно будем нравственным уродом.

Да-с, «дебаты» наши лишь игра в бирюльки.

Мы играем вечно, начиная с люльки

До сырой могилы, волею народа, –

Видим в нём лентяя, пьяного урода,

Или же, напротив, в нём героя видим…

Наш народ – не мальчик, вас самих поучит,

Если… если голод вдосталь не замучит

Вашего «героя», вашего «пьянчужку».

Слёз о нём не лейте ночью на подушку:

Слёзы крокодила – это не алмазы.

Хлеб народу нужен, а не ваши фразы (1881).

Единственный вывод, который напрашивается после этого путешествия по страницам русской сатирической поэзии, следующий: самый главный урок истории в том, что из неё никто не извлекает уроков. Но, может быть, мы, избиратели, всё же попробуем извлечь из глубин политического прошлого России кое-какие уроки в преддверии грядущих выборов?