Освоение Якутии на Ил-76 в мутные 90-е. (Летные байки).

Кулар (1994 г.) - отдельная песня, моя гордость.

Грунтовый (гравий после переработки золотносной руды) аэродром в 450 километрах юго-восточнее Тикси. Аэродром расположен на холме высотой 350 метров, который с двух сторон огибает река Яна. Длина гравийно-грунтовой полосы 2000 метров плавным горбом, с перепадом высот в 15 метров. Ширина примерно 60. Концевые полосы безопасности около 50 метров, но их в описании даже нет. Был только радиомаяк на КДП посредине полосы.

Полёт с летчиком-испытателем Алейниковым и разработчиком нашей системы СКВ Шкитиным. Что они забыли там – неведомо.  Желание лететь с испытателем за даром, неизвестно куда и зачем на Север, в полку не выказал никто.   

"Ну что, справишься?" - спрашивает у меня командир полка.       

 "А, с чем? Чем я хуже других, думаю да?".     

 "Ну тогда и лети". 

А куда?"                                                                                                                                                                                               

"Ты пока собирай что найдешь про аэродром Кулар".

Командировки стали уже редкостью в то время. В стране разом закончилось всё. И еда, и деньги, и керосин.  Подготовки дали день. Полдня со штурманом искали хоть какую информацию про этот аэродром, кроме координат. Хорошо, что штурман был Завгар, это уже полдела сделано.   

Всё как у Высоцкого в песне: "Вперед и вниз. Мы будем на щите. Мы сами рыли эти лабиринты".   

Что-то нашли у гражданских, что-то у дальней авиации. В наших военных полковых аэронавигационных сборниках не было ничего.         Топлива закачали по расчету с возможностью перелета на Тикси, как на запасной, если там (Кулар) полоса раскисла или ещё что.        Связи с аэродромом Кулар нет. Сказали, что надо устанавливать контрольную от Тикси на длинных волнах, чтобы успели на точке приготовиться.

Кулар предупредили телеграммой, что мы прилетим в течении недели. Они должны были ждать. На борту груза тонн 10 груза всякой дряни, не больше.

Летим. Отворот от Тикси и плавное снижение. Штурман ведет куда надо (он так говорил), я только догадывался куда относительно солнца. Земли не видно, радиотехнические средства не работают. Связи с точкой нет.

Алейников говорит, что надо пройти над КДП пониже, разбудить если спят встречающие. Километров за 50, он уже увидел аэродром. Он там уже бывал на вертолете до этого, кроки изучал. Я не понял, что он там увидел, сплошная коричнево-зеленая тундра в сопках.

Начало захватывать радиомаяк, стрелка задергалась. Радист смог поздороваться с руководителем. Полегчало. КДП прошли метрах на 100 высоты, чтобы разбудить окончательно.

И тут Алейников предлагает выполнить заход из-за сопки. Я не против. Уж как смогу, контролируй. Знать бы только еще про какую гору он говорил.

Снижаемся до 50 метров на речку Яна между холмов. Далее вдоль изгибов реки. Получилось подобие левым расчетным разворотом.  Готовимся к посадке выпускаем шасси, закрылки на 25/30. И перед, только испытателю знакомому, изгибом реки, довыпускаем закрылки на полную.  Режим номинал на глиссаде, даже чуть больше. Практически по прямой, с небольшим набором высоты (вертикальная 2-3 метра) вдоль расщелины (заходили ниже уровня полосы), курсом на привод.  Там, где-то впереди, полоса должна быть на бугре, он сказал. Получается шли параллельно изгибу холма с набором высоты.

О! Полоса - да? Вот она, уже под нами. Малый газ!   Всё делаем быстро, думать некогда. Открыли створки реверса ещё в воздухе на высоте метров трёх, щитки сразу после касания, реверс четырем, тормоза.

ти моменты обговаривали еще в Твери, а потом ещё и в полете.  Алейников предупредил, что на раздумье варианты исключаются.    Умастились практически чуть за началом обратного изгиба полосы. Вах. Всё. Сели. Прокручиваю в голове, что произошло и как заходили. Замысловато однако получилось.

Вышел посмотреть на самолет. Все в экипаже возбуждены до предела, тоже ходят кругами вокруг самолёта. 

Местный руководитель полётов в восторге. Так говорит даже наши не летают.

Какие наши и на чём, хрен его знает. Всё потом. Тут продышаться надо.  Осмотрел колеса, конечно швах, все в порезах глубоких, жалко. А были почти новые. Еще пару таких посадок и можно выкидывать.

Грунтовая полоса присыпана гравием от переработки золотодобычи прошлых лет. Дорога до поселка тоже из этого гравия. Предел обработки породы выделения золота, прошлых годов был 0.5 чего-то. Сейчас технологии позволяют выделять до 0.02 чего-то, но новую технику в края ещё надо завезти. Вот все и ждут чуда.

Добывали золото открытым способом 50 лет, а потом закрыли этот прииск "Куларзолото" в начале 90-х. Говорят из-за нерентабельности. Но в посёлке населения осталось ещё прилично. Примерно, как в военном городке всё обустроено. Даже не ожидал. Сказали населения около 2-3 тысяч человек. Теперь вот собирались снова открывать прииск, с новой технологией. Добытого грунта должно хватить еще лет на 50 минимум. Золотой аэродром получается.

Кулар Республика Саха (Якутия)  N70.59633° E134.50997°

В Куларе, поселке, мы жили три дня в гостинице с удобствами. Что было очень неожиданно для нас. Местные устроили нам приём на пять баллов.  Даже успели слетать с ними на охоту, на вертолете. На оленей и медведя.  днако оказалось, что очень даже это отвратительное мероприятие.  Это просто расстрел беспомощных оленей. 12 штук набили. Зачем столько много? На обратной дороге случайно увидели медведицу с детёнышем.  Аборигены за последние несколько лет первый раз увидели медведя и сразу завалили обоих.  Я даже в руки ружьё не стал брать от увиденного. Испытал какое-то невероятное омерзение к охотникам.     

К слову, по прилёту забросил своё ружьё подальше и с тех пор ни разу не стрелял из него. Жалко животину стало. Даже уток.

Летали мы ещё на сам прииск золота, тоже на вертолете.

Посмотрели, как его окаянное добывают.  Случайно наши борттехники там бивень мамонта во мху килограммов под 90 нашли. Еле подняли его, чтобы сфотографироваться. Потом хотели в вертолет забрать, а местные сразу за ружья схватились. Дружба закончилась моментально. 

 Достояние Якутии, никому не дадим, наше. Отобрали.  И вообще нам посоветовали с местными особенно не обниматься. Тундрюки ребята без юмора. А если ещё и выпьют башку у них сносит конкретно.А нам дома наоборот говорили берите больше пойла, легче договариваться будет. Про что договариваться только не сказали.  Вечером, когда медведя разделывали у костра, один местный аж подскочил с криком, увидев мешочек с желчью. Схватил нож со стола, подбежал, отрезал и встал в боевую стойку. Мы даже не поняли, что произошло, что это значит. Оказывается, в Монголии за медвежью желчь можно было выручить от 300-500 $.   Я сказал, чтобы местный успокоился, что желчь нам не нужна, пусть забирает. Вечер был испорчен конкретно. Местной еды из свежего мяса мы так и не попробовали. И что-то захотелось домой.

На утро принесли четыре выпотрошенные оленьих туши, но в шкуре – подарок. В шкуре, сказали, дольше хранится.  Только вот по прилету домой я дня два бегал предлагал оленину всем знакомым и не очень. Желающих было мало. А мне понравилась. С тех пор я всегда привозил или заказывал оленину, если кто летел по северам.

Со взлетом было гораздо проще. Колеса только жалко. Сцепления практически нет, гравий скользит. На малом газу самолет уже начинал срываться. Выводили на взлетный режим в процессе разбега. Оторвались в самом конце полосы. Успокаивало то, что сопка на уклон пошла.

Я конечно гравия золотого домой прихватил чутка на обратной дороге, но жена не заценила его. Знакомым всем показывал, однако золота никто не разглядел в нём.