28 Марта 24, 13:46
Блоги, Общество
11 Марта 2012, 09:30

Генплан Твери. Послесловие (Игорь Колесников)

Генплан Твери. Послесловие (Игорь Колесников)

Посвятив два года работе над принципиально новым вариантом Генерального плана Твери, подал в отставку главный архитектор города Игорь Колесников. Нетрудно догадаться о причине: предложенная им стратегия развития города и Генплан не были восприняты ни чиновниками, ни местным архитектурным сообществом, ни строителями (по-видимому, каждый нашел для этого свои резоны, как говорится, cui prodest – ищи кому выгодно). В итоге, обладая образцовой планировкой XVIII века, Тверь опять осталась с идеологически устаревшим и «совковым» Генпланом конца 1980-х годов, скорректированным в 1991-м. Заглянуть в будущее опять не удалось...

Концепция «наоборот»

В советские времена, при плановой экономике, планировка городов была целиком и полностью подчинена единственному принципу: как только где-то появлялось новое производство, к нему подводили коммуникации и сети, и по соседству размещался новый жилой микрорайон. При этом население рассматривалось исключительно как трудовой ресурс: если в городе было, к примеру, пять крупных производств, просчитывалось количество работающих (с семьями) и возводились определенные объемы жилья, поликлиники, школы, детские сады и т.д.

За исключением дореволюционного исторического центра, современная Тверь – классический пример этой «совковой» схемы. И точно такая же технология была применена планировщиками, которые разрабатывали Генеральный план города 1991 года: от числа предполагаемых производственных объектов прогнозировалось увеличение численности населения с 400 000 до 500 000, пропорционально увеличивалась территория, менялась транспортная схема и т.д. Плох был тот Генплан или хорош – вопрос отдельный. Но если говорить о методике, надо признать, что при плановой экономике она работала и была оправданной.

Прошло 20 лет, мы давно живем в другой стране, где новые реалии требуют от планировщиков и архитекторов иного мышления и свежих решений. В XXI веке главный показатель – комфортность проживания: если человеку хорошо, он остается, нет – снимается с места и переселяется туда, где лучше. Именно в этом и заключается принципиальная разница подходов.

Мне не раз приходилось выслушивать местных архитекторов, всерьез заявляющих, что Тверь должна стать городом-миллионником. Согласен, это возможно – только в том случае, если город примет огромное количество мигрантов. Без них демографическая ситуация останется плачевной. Вдумайтесь: за последние 20 лет мы потеряли 29 000 человек (стабильное снижение численности населения – 0,7% в год! И, по прогнозам, это снижение увеличится до 2%)! При самом хорошем раскладе (если мы все вдруг станем умными и хорошими и бросим все силы на решение этой проблемы) к 2025 году нас останется 380 000, и это будет отличный результат! Так о каком приросте населения, о каком строительном буме и расширении границ города мы толкуем?! Пора перестать гадать, сколько нужно персонала, обслуживающего промышленность, и начать думать о том, что бы такого сделать с городом, чтобы прекратился отток населения в столицы и соседние регионы!

Основной векторразвития Твери, который я и мои единомышленники видим единственно возможным и оправданным в нынешних реалиях, –«город для проживания». То есть место, откуда люди не хотят уезжать, где они готовы жить поколениями, рожать, растить и обучать своих детей и внуков.

Всё очень просто. Для того чтобы тверитяне перестали уезжать в столицы, а жители соседних регионов захотели перебраться к нам, нужны:

а) интересная работа (с сопоставимой со столичным предложением зарплатой!);

б) качественное социальное обслуживание (неважно, сколько в больницах «койко-мест», всем нужен врач, который действительно вылечит, а не вечная чиновничья показуха!);

в) хорошая экология (ведь никто по доброй воле не станет жить там, где растет и развивается вредное химическое производство!).

Главная мысль предложенного нами Генплана – минимизация и концентрация ресурсов. Увы, у Твери их слишком мало – и денежных, и временных, и интеллектуальных, и всех прочих. По сути, речь идет о «плане выживания». С простой и понятной задачей: создать конкурентные преимущества по части комфортного проживания перед городами-соперниками (не Москвой и Петербургом, а Калугой, Иваново, Тулой и т.д.) – потому что во всех 8–12 сопоставимых с Тверью городов так же не хватает населения!

Преимущества и аутентичность 

Даже при нынешней аховой ситуации Тверь все-таки имеет небольшую фору перед конкурентами.

Я до сих пор считаю, что Тверь – третья столица России. Объясню, почему. Есть такой показатель: соотношение коренного и приезжего населения города. В столицах почти не бывает более 8% «местных» жителей (Лондон, Москва, Париж – 5%, 6%, 8% соответственно). В той же Рязани коренных – добрая половина, а у нас – лишь каждый десятый.

Эта «столичность» – наше конкурентное преимущество и, одновременно, главный бич: как только в Твери начинает что-то идти не так, люди уезжают. Нельзя в один день сорваться из Улан-Уде – дальше Иркутска всё равно не отправишься, да и бессмысленно менять «шило на мыло». Трудно сняться с Уфы. Даже, наверное, с Саратова. А из Твери – запросто: час на «Сапсане» – и ты уже в Москве.

Обратная сторона медали.

В любом мегаполисе нет и никогда не будет нормальной экологии. Между тем год от года в России появляется всё больше людей интеллектуального труда, «фрилендеров»: тех, кто занимается наукой, искусством, строительством, частной медициной и т.д. Для них «экосоставляющая» является решающим доводом, основным показателем комфорта проживания. Очевидно, что, при прочих равных условиях, они предпочтут поселиться в чистой и зеленой Твери (а не в подмосковных пригородах вроде Мытищ и Люберец – застроенных многоэтажками, где нет ни одного дерева и снуют люди с серыми лицами, не видящие ничего, кроме дома и работы…). Иными словами, у нас уже есть главное, осталось только подтянуть остальное!

Что такое «специфика города»? Где наша беспроигрышная ниша?

Мне представляется, что здесь речь может идти обо всём, что так или иначе связано с наукой и медициной.

Тверь – очень «образованный» город: у нас много вузов и специалистов с высшим образованием. Собственно, именно они-то первыми и уезжают. А чтобы этого не происходило, нужно создать некое «продолжение» наших институтов и университетов. Как устроены Оксфорд и Кембридж? Кампус плюс опытное производство. Понятно, что Тверь никогда не станет ни Оксфордом, ни Кембриджем, ни даже Новосибирском… Но, нам следует двигаться в их сторону используя имеющиеся преимущества – мы однозначно готовы стать печатной столицей России – вот это точно наш бренд! А кроме того, можем стать крупным центром качественных, высокотехнологичных медицинских услуг (уже сейчас на москвичей успешно работает тверская стоматология). Нельзя забывать и о пищевой промышленности, ориентированной на столичный мегаполис.

А какая у нас, собственно, альтернатива? Развивать химическую промышленность, которая рано или поздно заведет нас в тупик? Или вагонзавод с его «столыпинскими» вагонами? Надеяться, что «Сименс» откроет здесь филиал? Не откроет – один уже есть, под Питером!

Исторически сложилось так, что Тверь всегда была производителем высокотехнологического (как бы его сейчас назвали) продукта. Когда-то мы делали лучший в стране сафьян, потом стали крупнейшим ткацким центром… Здесь всегда умели создавать нечто руками, но не отбойным молотком, а тонко и качественно, хорошенько поработав головой. В этом коридоре нам и нужно оставаться. Полиграфия, наука, медицина – наша «антинефть», дверь – взамен петровского «окна» – в Европу.

Жилые территории

В советские времена, когда вся земля принадлежала государству, можно было строить, условно, 19-этажный жилой дом, отводя под него и дворовую территорию квадрат земли. На этой территории граждане выгуливали собак, ставили лавочки, мусорили, пили и т.д. – горожане не становились собственниками, они проживали не на земле, а в скворечнике, и могли творить что им заблагорассудится. Совсем другая история происходит теперь, когда земля, отведенная под конкретный дом, становится (пусть и коллективной) собственностью. Так начинает действовать принцип квартальной застройки.

Второй очень важный момент – плотность застройки.

Позволю себе небольшое отступление. У нас в городе работает много архитекторов – боюсь ошибиться, но сотня наберется точно. А сколько у нас профессиональных градостроителей? Лично я знаю четырех. Их не было среди тех, кто оппонировал мне при защите Генплана. Объясню, в чем разница между архитектором и градостроителем.

В градостроительстве нет таких понятий, как «красиво» или «не красиво». Градостроителей интересует правильно просчитанный Генеральный план. Просто, как таблица умножения: до определенной плотности заселения – населенный пункт (деревня, пгт, село), свыше – город. Развитие города так же возможно только при определенной плотности заселения (что тесно связано с налогообложением, количеством рабочих рук и т.д.), как ни парадоксально, чем выше плотность населения, тем качественнее условия проживания горожан (больше налогов, меньше коммуникаций, лучше обслуживание и т.д.).

Что же мы видим в Твери? По плотности нас в 4 раза меньше, чем должно быть. Около 60% населения – переселенцы из районов области: сельские жители, привыкшие к простору. Обратите внимание на частный сектор: дом, гараж, сад, огород, беседка, слева – овраг, а за ним еще место для мусора… Люди пытаются жить как в деревне и при этом иметь центральное отопление, водоснабжение и транспорт. Так не бывает, или – или! Выше плотность – выше качество. Это придумал не я, это элементарная бухгалтерия!

Во всем мире самые плотнонаселенные города – имеют застройку от пяти до девяти этажей: небольшие кварталы, с высоким процентом встраиваемости общественных зданий и многофункциональными территориями. Нельзя строить «Южный-Д» (где людям приходится бежать до ближайшего супермаркета 10 минут по полю)! Зачем возводить отдельные здания под детские сады (каждое – со своей санитарной зоной), если их можно встраивать, так же, как офисы, гостиницы, магазины, подземные парковки! В сложившейся ситуации новый генплан был ориентирован на компактную малоэтажную застройку, в противовес существующей сегодня экстенсивной городской застройки выгодной только застройщикам.

Промышленная территория

Промзоны Твери – огромный потенциал для развития города. Промышленные, складские, принадлежащие военным, транспортникам, коммунальщикам и т.д. территории сегодня занимают до 40% площади города. При этом используется по назначению не более 20%. А есть и просто заброшенные. Традиционно производства размещались на берегах рек (транспортных артерий), и теперь эти земли представляют собой колоссальный резерв!

Как бы поступил бизнес? Построил бы на этих местах панельные многоэтажки и дорого продал. Почему нельзя этого делать? Да потому что всё вокруг умрет – не будет ничего, кроме жилых домов! А если по берегам рек разместить спортивные, общественные, культурные, досуговые центры и парки, получится совсем другая история. И рядом можно будет возводить жилье. В противном случае вокруг каждого вновь построенного комфортабельного дома с видом на реку очень быстро появятся глухие заборы, огораживающие владельцев от любопытных люмпенов. И эти земли окажутся надолго выключенными из ткани общественных пространств.

Идея «объекта притяжения» – не мое ноу-хау, такова мировая практика. Я всё время апеллирую к ней потому, что в Европе и Америке набили свои «шишки» еще в 60–70-е годы застраивая города как мы сегодня. А мы стремительно повторяем их ошибки, даже не пытаясь думать по-новому!

К слову, тот самый «знаменитый» Генеральный план Твери разработал Петр Никитин – сын и племянник двух братьев-архитекторов, которых Петр Первый отправил учиться в Рим. Выходит, наша «уникальная планировка» – не что иное, как европейская градостроительная стратегия удачно перенесенная на местную площадку. Никитин внедрил новую технологию (типовые дома, кварталы, типовую застройку), которой позже воспользовались Калуга и другие российские города.

Неужели даже история нас ничему не учит? Зачем мы снова и снова пытаемся изобрести колесо?

Что такое промышленная территория? Как она может быть трансформирована? Вариантов всего два: можно идти путем модернизации производства (та же промышленность, но с меньшими санитарными зонами, с большим процентом озеленения, с большим КПД и т.д.) или приспосабливать землю под что-то совершенно новое и обязательно общественное.

Применительно к нашим реалиям, добавлю: площади, которые останутся под производствами, нужно разбивать на более мелкие; пора менять культуру их содержания и эксплуатации! Возьмем для примера промзону в Англии: 70% площади занимает зелень, никаких заборов и т.д. В российских законах это тоже прописано, но почему-то никто не ухаживает даже за старыми деревьями, не говоря уже о том, чтобы посадить хоть одно новое!

Еще один важный момент – санация промышленных территорий. Сейчас эти земли загрязнены настолько, что в пробах можно обнаружить всю таблицу Менделеева. Не просто неприятно эстетически, а по-настоящему опасно для здоровья! Никто в Твери не ударил палец о палец, чтобы исправить эту ситуацию, не пытался менять грунт и производить очистку. Вряд ли кому-то придет в голову озаботиться данной проблемой – до тех пор, пока в жесткой форме не заставит закон. Понятно, что такого рода решения принимаются в Москве. Но многое можно делать здесь и сейчас – хотя бы заставить промышленников соблюдать то, что уже им предписано.

Транспортная схема и мосты

Один из ключевых моментов, по которому не удалось достичь взаимопонимания. И вот почему.

Дело в том, чтопри нынешней ситуации Твери вообще не нужны новые мостыдостаточно разобраться с тем бардаком, который царит в этой сфере! Это придумали не градостроители – так считают профессионалы-транспортники. Согласно имеющимся расчетам, проблема пробок может быть решена уже сейчас.

Отчего в центре Твери скапливается так много машин? От того, что из одной точки города в другую проще всего добраться через центр! Почему припаркованным как попало транспортом забиты улицы? Потому что у автовладельцев вообще нет никакой альтернативы! Нам не нравится, что автобусы и троллейбусы ходят редко и медленно? Но мы же не предоставили им выделенные полосы!

Все транспортные схемы, которые нам предлагали последние десять лет, – «хайвеи», пересекающие самый центр города. Давайте будем реалистами и признаем: мы никогда их не построим! Не надо рисовать в планах то, что вряд ли будет реализовано! Заградительные меры – в разы дешевле и проще.

Как только мы закроем центр Твери для личного транспорта и запустим общественный по выделенным полосам, проблема будет решена на десятилетия. Короткие расстояния люди будут преодолевать пешком, длинные – на автобусах и троллейбусах. Для этого достаточно обустроить перехватывающие парковки в районе пл. Капошвара, на Пролетарке и т.д. Так делает весь мир! Ничего нового мы не выдумаем: или платный въезд в исторический центр (как в Лондоне), или – полный запрет.

Кроме того (и это очевидно каждому, кто сидит за рулем!), организаторам дорожного движения стоит заняться элементарными вещами: регулировкой светофоров, добавочными поворотными полосами, расширением существующих дорог и т.д. Полгорода завалено трамвайными рельсами, которыми уже десять лет никто не пользуется, – это же две дополнительные полосы! К слову, я вовсе не «враг трамваев» (как меня уже успели окрестить в интернете). Очевидно, что в развитых странах это самый «продвинутый», экологичный и скоростной вид транспорта. Но я действительно протившумных, медленных, ржавых, аварийноопасных трамваев, которые ползают сегодня по Твери!

Очевидно, что мы должны строить новые дороги (именно строить, а не планировать!). Но эти планы должны быть сообразны возможностям бюджета.

Не стоит надеяться на «федералов» – никто не принесет нам деньги на блюдечке! Возможно, на условиях софинансирования, чуть-чуть поможет областная казна. А уж новые мосты – просто легенда! Кто сегодня готов за них платить? Отрежьте мне палец, если в Твери в ближайшие 25 лет появится хоть один новый мост! Могу поспорить с кем угодно, что этого не случится. На одни только разговоры о реконструкции Восточного ушло тринадцать лет; а потом еще семь – на подготовку документов; теперь «за дело взялся губернатор» – наверное, еще через пару лет мост все-таки приведут в надлежащее состояние…

С моей точки зрения, более насущная проблема – отсутствие скоростной автомобильной дороги вдоль железнодорожной ветки ОЖД. Тверь – город линейный, имеющий две «границы» – Волгу и железную дорогу, при пересечении которых и создаются основные транспортные заторы. Чтобы справиться с этой бедой, достаточно расширить параллельные улицы и начать пользоваться проездами, которые сегодня не задействованы вообще.

В предыдущем варианте Генплана (который, как и все прочие, разрабатывали ученые из Петербургского института урбанистики) предлагалась совершенно новая, современная и, в принципе, очень разумная транспортная схема, подразумевающая строительство восьми новых мостов и порядка 300 км дорог. Разумная при наличии денег на ее реализацию и абсолютно фантастическая для бюджета нашего города. При этом никто даже не попытался объяснить, почему нужно строить именно столько дорог, мостов и т.д., здесь и в такой последовательности! Вот и вся разница: там – желаемое, а у нас – действительное, и точно «по карману».

Давайте задумаемся, что такое общественный транспорт? Абсолютное решение транспортной проблемы как таковой. Увеличивая количество и повышая качество обслуживания в общественном транспорте, мы уменьшаем значимость личного. И наоборот. Много личного автотранспорта – плохая экология и пробки. Отлаженная работа общественного – чистый город, хорошие показатели здоровья его жителей, не раздражающие друг друга и никуда не опаздывающие пассажиры, пешеходы и велосипедисты.

И еще: пора осознать, что потоки пешеходов – это тоже транспорт!Их нужно рассматривать и просчитывать именно в этом ключе. Как только чиновники и архитекторы-градостроители признают сей очевидный факт, можно будет начинать обсуждать принципиально новую для Твери схему движения. К сожалению, сегодня эта мысль многим кажется, по меньшей мере, странной.

Рекреационные зоны и зоны отдыха

Один из самых плотно заселенных городов мира – Нью-Йорк – одновременно является и самым комфортным. Его главный «секрет» кроется в планировке, а именно – в расположении знаменитого и по-настоящему огромного Центрального парка, в который можно попасть буквально с любой улицы города, пешком, потратив не более 10 минут. Та же идея реализована в Лондоне: город можно пересечь насквозь пешком или на велосипеде через парк, не используя никаких транспортных путей.

Очевидно, что такие огромные территории отводят паркам неспроста – это легкие большого города, благодаря им достигается высочайшее качество жизни. Именно поэтому парковые зоны должны быть приоритетными и организованы как пешеходные транспортные пути.

Эту идею нетрудно реализовать и в Твери, используя набережную Волги. Так, чтобы каждый мог войти (или въехать на велосипеде) в Городской сад и выйти… в Мигалове (или, условно, в Центральном парке Пролетарского района). Для этого достаточно лишь соединить в единое целое существующие зеленые зоны, парки и скверы. И разместить в них детские учреждения дополнительного образования, досуговые и спортивные центры (согласитесь, по меньшей мере, неразумно располагать эти заведения вблизи оживленных транспортных потоков, в пыли и копоти).

Где в городах располагают парки и рекреационные зоны? Там, где неудобно строить – по берегам рек и ручейков, в соответствии с гидрологией и естественным ландшафтом. И Тверь – не исключение, нужно просто убрать всё лишнее. Например, на 200 метров отодвинуть от берега Волги вагонзавод. Законом четко прописаны санитарно-защитные зоны, это просто «хапнутая» территория. Не нужно ничего выдумывать – извольте вернуть землю городу и организовать на ней парк!

Границы города и пригородная зона

Бытует мнение, что всякий город (и Тверь, конечно, тоже) обязательно должен расти и расширяться. Я спрашиваю своих оппонентов: куда?!

Сейчас нас 404 000 человек, а через три года будет 400 000. Задача – не строить воздушные замки, а с помощью высокого интеллекта (и очень серьезной работы по администрированию и воплощению этого интеллектуального продукта), с помощью хитрости и конкуренции попытаться остановить негативную демографическую тенденцию. Границы города, как минимум, должны остаться в существующих пределах!

Что же касается пригородных зон, строго говоря, это уже не вопрос Генерального плана Твери, а прерогатива областного правительства и губернатора.

В идеале, прежде чем заниматься разработкой Генплана Твери, на областном уровне следовало бы разработать некий документ на столичный город с пригородом. Ведь «тверская агломерация» существует на самом деле: большая часть жителей Калининского района работает в Твери, а подавляющее количество горожан проводит выходные и отпуска «за городом». Поэтому, прежде чем утверждать границы, было бы разумнее предложить обоим муниципалитетам единые правила игры. Но, увы, – этот вопрос (как и многие другие) отчего-то все предпочитают обойти стороной. Поэтому нам не остается ничего более, как действовать в строгом соответствии с законом: исключительно в пределах границ города.

Итого…

 На сегодняшний день не по «совковой» идеологии разработаны Генпланы лишь для двух городов – Твери и Перми. В Перми разработка собственная, у нас – их технология, полностью адаптированная под местное законодательство, и в двести раз дешевле. По сути, это новая стратегия, которую можно смело распространять дальше, по всей России. В Твери она осталась непонятой или попросту ненужной – ни местному архитектурному сообществу, ни строителям, ни городской власти.

Быть может, кому-то документ показался слабым или недоделанным. Но он включает видение английских консультантов, архитекторов университета Дельфа, двух кафедр МАРХИ, которые занимаются инновацией всех промтерриторий в России, экологов из Института развития экономики и экологии, и прочих специалистов!

Конечно можно взять за основу Генеральный план 1991 года, внести в него изменения – и дело с концом: рассчитан на 500 000 населения – сделаем на 600 000, запланировано пять мостов – пропишем восемь! А что дальше?

Со статистикой не поспоришь: умные – бегут, дебилы – приезжают, вот наш главный показатель. Моя суперидея – «город для людей», а не для обогащения строительного бизнеса.

И последнее – чтобы не было вопросов о «бюджетных средствах, выброшенных на ветер».

При работе над проектом Генплана было заключено два контракта. Первый – на создание «стратегии», стоимостью 1 млн. руб. (для сравнения – «стратегия» Тюмени стоила 200 млн.). Делали «за интерес», подобралась команда единомышленников. Второй – непосредственно на Генплан, 5,5 млн. руб. И то и другое – в аванс, потому что в контрактах было четко прописано, что обе суммы перечисляются после окончательного принятия документа Городской думой. Т.е. на сегодня никто не получил за работу ни копейки – люди остались ни с чем, а я – со своими личными перед ними обязательствами.

Вот и всё.

Подпишись на наш Telegram-канал
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter Мы на связи WhatsApp +79201501000
вверх