Лондон далеко... А, может, и не очень?

Публикация из Новой газеты: «Бедный, бедный Лондон» http://www.novayagazeta.ru/data/2011/088/07.html

В российском медиапространстве с нескрываемым злорадством ищут причину лондонских бунтов в толерантности европейцев, в европейском — пытаются искать социальные корни Во всех отмеченных случаях бунтовщики — это молодежь. В Лондоне среди задержанных погромщиков были не то что подростки, а дети. Они не мигранты. Они никогда не жили в африканской деревне, а родились и выросли в богатом европейском мегаполисе. В отличие от сверстников на исторической родине они знают, как можно жить, но понимают, что хорошая жизнь не для них, хотя она и рядом.

Социальные лифты из черных предместий в Вестминстер и Сити есть, но слабые, и нужно быть героем, чтобы подняться. Уборщик улиц и судомойка имеют меньше шансов насладиться Лондоном, чем самый мелкий наркодилер. Молодым жителям бедных районов нечего терять, и они не чувствуют себя связанными общественными нормами. Они плюют на общество, в котором они изгои.

А это на схожую тему:

В Англии вводят «нулевую терпимость» к «швали из гетто». В США — комендантский час http://www.odnako.org/blogs/show_12356/

14 августа 2011 Виктор Мараховский

Англосаксонский мир, по которому прокатилась волна волнений безработных (Лондоном, вопреки распространенному мнению, дело не исчерпалось), принимает ответные меры. Так, в Великобритании по отношению к т.н. «уличным преступникам» введена «нулевая терпимость». А в одном из крупнейших американских городов введен комендантский час для несовершеннолетних.

В интервью изданию «Санди Телеграф» премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон пообещал пойти навстречу жителям приличных районов Лондона (собравших накануне 100 тыс. подписей с требованием репрессировать и выкидывать на улицу из социального жилья безработных, участвовавших в мародерстве и волнениях последних дней).

По словам Кэмерона, в отношении того, что он назвал «уличной преступностью», будет введена программа zero tolerance, нулевой терпимости. В формальном переводе это означает «отказ от каких-либо поблажек, преследование за малейшие нарушения, назначение максимальных наказаний».

Получивший за несколько дней множество упреков в беззубости Кэмерон намерен «перенять американский опыт» нулевой терпимости, которая в США используется в т.н. «войне с наркотиками». Критики, правда, указывают на то, что война американцев с наркотиками пока привела только к резкому всплеску насилия в приграничных районах Мексики, где американцев постоянно используют для передела сфер влияния местные наркобароны — а американские наркоманы продолжают употреблять всё что хотят.

Однако успешность примеров «нулевой терпимости» — уже нюансы. Важнее другое: британские власти избрали политику, по своей природе направленную не на ликвидацию преступной среды, а на ее максимальную локализацию в гетто. Ибо практика применения «нулевой терпимости» показывает: важнейшую роль в ее воплощении играют информаторы. То есть, в данном случае — жители приличных районов, которые должны сигнализировать о малейших нарушениях. По понятным причинам, эти жители будут «стучать» инстинктивно в первую очередь на «шваль из гетто».

Второй наблюдаемый эффект этой практики — резкое отчуждение между полицией, превращающийся в чисто репрессивный орган, и социальными группами, являющимися основной целью репрессий. Итогом, как обычно случается в европейской истории, является закупорка наименее социализированных, образованных и имеющих трудовые навыки элементов в их кварталах, где резко подскочит уровень латентных преступлений.

Со своей стороны, меры принимают и американские власти. Так, руководство города Филадельфия (штат Пенсильвания, Восточное побережье, население полтора миллиона человек), пытаясь справиться с волнениями, которые с помощью социальных сетей организовывают местные малоимущие школьники, в основном негры — ввело комендантский час. Отныне филадельфийцам младше 18 лет запрещено появляться на улицах центрального района после девяти часов вечера. Первое нарушение — от 100 до 300 долларов. Второе — заключение на срок до 3 месяцев. У себя на районах молодняк может ходить по улицам на час дольше....

О том, что создание «закрытых кварталов» для низов является естественной реакцией западноевропейской цивилизации на социальные вызовы, мы уже писали. И речь идет отнюдь не о «государственных репрессиях» — напротив, государство, что в США, что в Великобритании, выражает волю простых «средних» англосаксов.

О чем пост? Думаю, хорошо бы сделать выводы о том, что произошло в той не близкой к нам Англии. Я не про вторую публикацию. Этого, что во второй, наверное нам следует в скором времени ожидать. Режим ограниченного присутствия на улицах уже, к примеру, действует в Краснодарском крае на законодательном уровне. Но не про режим речь. Речь про гетто. И про шваль. Кто может считатся у нас той швалью? Если по-серьезному? Может быть, для Москвы — замкадье? Для третьего московского кольца — Кузьминки, Печатники, Юго-Запад? Для Садового кольца — все, кто за ним?

Для Твери кто? Наши предместья? Кто для Рублевки и аналогичных — остальная Россия? У нас уже давно существуют гетто. Достаточно зайти в «Пятерочку» и в московскую «Азбуку вкуса», что бы понять, кто живет в том гетто. Можно вспомнить Сагру. Она — тоже гетто. Можно вспомнить Кущевку. Гляньте на публикации по той Кущевке сегодняшнего дня. О чем там люди думают и чем живут... Тоже гетто. Или для нового английского владельца недвижимости — для него Россия гетто?

Мы строим Сколково. Мы строим спортивный рай в Сочи. Мы пытаемся построить отдельно взятый рай в Закавказье, вваливая туда огромные федеральные деньги. В это время большинство остальных думают о банальном вопросе завтрашнего дня. Как выжить и как прожить. Точнее — на что... Социальный лифт... О нем сейчас много говорят. Что, дескать, слабовато действует. А есть ли он вообще?