Премьер-министр Владимир Путин: Добрый день, здравствуйте. Я не буду так всех обходить. Но с Виктором Ивановичем поздороваюсь персонально, поскольку он является инициатором нашей сегодняшней встречи.
Виктор Иванович, когда был у нас в Москве на встрече с руководителями первичных профсоюзных организаций, рассказывал о своей озабоченности, связанной с уменьшением количества заказов, с необходимостью сохранения объёмов производства и рабочих мест.
Я знаю, что в области у вас проблем много. Я надеюсь, что всем вы сейчас меня не нагрузите, хотя я готов, постараюсь ответить на все ваши вопросы, на сколько смогу. (смеётся)
Главным образом, по инициативе Виктора Ивановича, хотя он не просил меня сюда приезжать, но тем не менее главным образом поговорим о проблемах отрасли и конкретно о вашем предприятии.
За то время, как мы с Виктором Ивановичем встречались, разговаривали, прошло не так много времени. Насколько вам известно, вы уже слышали, РАО "РЖД" - Российские железные дороги - сочло возможным и изыскало средства на дополнительные заказы на 3,1 миллиарда рублей. Руководство предприятия и холдинга, правда, говорили, что для того, чтобы чувствовать себя абсолютно уверенно, нужно где-то около 7 миллиардов. Хотя 3 миллиарда и 100 миллионов достаточно для того, чтобы не останавливать производство, сохранить рабочие места сейчас и изыскивать дополнительные возможности в будущем. Это то, с чего я хотел бы начать, в ходе разговора мы к этому ещё раз вернёмся. Я просто не хочу тратить время на длинные монологи. Давайте начнём просто наш разговор. Если Виктору Ивановичу понравилось говорить в Белом доме, он может поддержать.
Путин: То есть деньги нужны? (Смеётся).
Собеседник 1: По работам общественным… Мы вместе с Борисом Игнатьевичем всю жизнь здесь проработали. Вместе не один кузов собрали в этом корпусе малых серий. Мы спецвагоны с ним собирали. Ну, чему его переучивать, если это мастер высочайшего класса?
Путин: Нет, конечно, такие программы не рассчитаны на высококвалифицированные рабочие кадры. Такие программы рассчитаны на повышение квалификации. У вас такое переоснащение мощное произведено, это и потребовало повышение квалификации. Я ещё к этому вернусь. Давайте других послушаем.
Собеседник 2: Мы боимся потерять высококвалифицированных людей. И дело в чём? Я в инструментальном цехе работаю. Завод – это инструмент, которым делают продукцию. Мы инструменты по заказу заточили под изготовление определённых деталей. Этим инструментом другие детали делать нельзя. Людей обучили, всё закупили. Дальше что? Будет простаивать оборудование с миллионной стоимостью? Деньги-то приличные были затрачены на обучение людей. Дальше что?
Путин: Как мне только что сказали, что в Советском Союзе ежегодно выпускали 9 тысяч вагонов.
Собеседник 2: Поменьше.
Путин: Поменьше? Вам виднее, вы здесь в отрасли, видимо, долго работаете.
Собеседник 2: Одну тысячу двести вагонов мы выпускали при Советском Союзе.
Путин: А вы в прошлом году выпустили тысячу, одно предприятие только.
Собеседник 2: Мы и тогда делали. Но если раньше мы делали только плацкарт, а купе Германия делала и ещё кто-то, то сейчас мы можем делать всё…
Путин: Да-да, в том числе и повышенной комфортности.
Собеседник 2: Теперь мы не можем вернуться на старую модель. Это то же самое, если про Жигули говорить, на конвейере Приоро делать классику невозможно. У нас то же самое. Мы не можем вернуться на старую модель. Мы можем выпускать только новую модель.
Путин: Вы всё знаете, как будто там работали (смеётся).
Собеседник 2: Ну, мы немножко всё-таки металлисты. Мы связаны с металлом, с техникой… Ну так вот. Не мы придумали этот вагон, нам его заказали. Приходили, говорили: "Ребята, вот здесь у вас не так немножко, сделайте лучше". Сделаем лучше, но нам нужно переоснащение. Мы делали и переоснащение…
Путин: Ну, продукт у вас качественный, это абсолютно.
Собеседник 2: Тем более, тем более.. Импортный вагон стоит 1 миллион долларов. Наш стоит в полтора раз дешевле при том же качестве. При том же качестве. В чём проблема?
Путин: В деньгах.
Собеседник 2: В деньгах проблема… Конечно, у всех косяки бывают. Извините меня, зайдите в телеателье, там столько японской техники навалено.
Путин: Это правильно, абсолютно точно.
Собеседник 2: У нас государство является крупным акционером. Вы, грубо говоря, государство, председатель правительства, вы - государство. Вы как акционер можете деньги выделить не заводу?
Путин: Государство – это мы все.
Собеседник 2: Да. Не надо заводу деньги выделять. У нас братских республик минимум три штуки, которые у нас постоянно заказывали вагоны. Целевой кредит. И им хорошо и нам неплохо будет, если мы будем для Казахстана, Белоруссии, Украины вагоны делать.
Путин: Ну, это один из вариантов.
Собеседник 2: Неплохой вариант.
Путин: Неплохой… Что касается наших республик бывших, республик Советского Союза…Мы с ними поддерживаем отношения, выделяем кредитные ресурсы. Вы упомянули Белоруссию. Мы имеем с этой республикой особые отношения. Пытаемся строить и союзное государство. На протяжении нескольких последний лет, с 2004 года, мы выделили Белоруссии по межгосударственным кредитам, по-моему, 3.2 миллиарда долларов США…
Собеседник 2: Ну, меня больше интересует целевой кредит для нашего предприятия, для вагонов.
Путин: И сейчас рассматриваем возможность для выделения дополнительно ещё 500 миллионов. Кредитная нагрузка для Белорусского государства становится угрожающей. Но мы продолжаем сотрудничество и будем дальше сотрудничать. Тем более, что предусмотрены дополнительные транши. Правда, это дополнительные кредиты на поддержку самого бюджета. Но мы можем с белорусскими коллегами обсудить такую возможность. Сама по себе идея неплохая. Она, действительно, хорошая. Пока я сюда добирался, попросил связаться с некоторыми коллегами. И действительно: государственные дороги Казахстана и государственные дороги Азербайджана прислали нам такую заявку. По 2009 году 20 вагонов и ещё 10 вагонов Азербайджан хочет в 2010 году.
Собеседник 2: Вот мы по зёрнышку по зёрнышку наберём для себя.
Путин: Да, курочка по зёрнышку клюёт. В целом мы сейчас начнём с ними переговоры. Они хотят получить кредит из российских финансовых учреждений, и есть высокие шансы, что мы с ними договоримся. Это хороший вариант
Собеседник 2: И ещё немного про обучение. Молодёжь вы видите и стариков тоже хватает. Скоро кто куда: кто на пенсию, кто…
Путин: Стариков не вижу, вижу зрелых мужчин (смеётся).
Собеседник 2: Понимаете, система подготовки профессиональных кадров, не инженерных, профтехобразование потихонечку отмирает. Это оттого, что раньше каждое училище было прикреплено к производству, а теперь нет. У нас есть свое училище. Раньше были очень тесные отношения, в середине 90-х разрушились. Сейчас отношения налаживаются. Очень тесные отношения. Хотели даже сделать так, чтобы ребята не у себя на старье этом обучались на педальных станках, а у нас, рядом с нами на оборудовании современнейшем. Пускай они стоят, смотрят эти три года. Во-первых, вырастет специалист нормальный, во-вторых, он уже будет знать технологию и производство. Но закон об образовании мешает это сделать.
Путин: Почему? Вот сейчас на некоторых предприятиях такие программы осуществляются, когда предприятие вместе с профессиональным училищем и лицеем…
Собеседник 2: Вот вы скажите, как они обошли закон об образовании? В законе чётко сказано, что муниципальное государственное учреждение образования не имеет право быть…
Путин: Заниматься коммерческой деятельностью.
Собеседник 2: Нет, не коммерческой деятельностью. А быть где-то в составе. Мы же ОАО, мы наполовину частники. Если бы мы были государственное предприятие, было бы очень просто, но мы не государственное.
Путин: Да, такая проблема есть, и мы сейчас это активным образом обсуждаем. Эта проблема шире, на самом деле. Она заключается в том, что учреждения строго по закону не должны заниматься никакими другими видами деятельности, кроме той, что прописана в законе. И поэтому наши высшие и средние учебные заведения не ведут перспективной научной работы, насколько я это представляю. Я сейчас даже не говорю о подготовке рабочих. Они могли бы вести эффективную научную работу, но не могут это делать по закону. И сейчас мы думаем, как внести туда соответствующие поправки. Что касается вашего случая, то выход многие предприятия находят, заключая соответствующие соглашения. Не включают в свой состав, а заключают соглашения о совместной деятельности по подготовке кадров. Приглашают к себе на практику производственную, размещают заказ на подготовку кадров и заранее выбирают для себя примерный контингент тех молодых людей, которые придут на работу.
Собеседник 2: Я так примерно и представляю, наши так и работают, наверное. Но сейчас мастер производственного обучения там, не здесь, а там. У него минимальная группа - 13 человек. В группе если больше - 25 человек, тогда два мастера. Оклад у мастера - 5 200…
Путин: Как вас зовут?
Собеседник 2: Владимир Георгиевич.
Путин: Владимир Георгиевич, я услышал проблему. Я думаю, что вы правы. Уже сегодня можно наладить работу, но это требует дополнительных усилий, чтобы она была эффективной. Но проблема существует, и я вам обещаю, что мы посмотрим на неё поподробнее с точки зрения усовершенствования закона.
Собеседник 2: Это было бы очень кстати. Потому что когда заговорили о том, что училище войдёт в состав вагонного, ребята будут работать на вагонном, они начали "двери ломать", чтобы поступить в училище. Но попробовали раз, два, не получилось с законом. Всё теперь - у них недобор, пацаны не идут в училище, потому что они не знают, куда им потом деваться.
Путин: Посмотрим, я обещаю - обязательно посмотрим на эту проблему.
Собеседник 3: Ситуация с заказами у нас стоит остро. А что если возродить систему госзаказов для таких предприятий, как: вагонзавод, авиационные предприятия? Ну не могут вот сейчас РЖД закупить эти вагоны. Ну почему бы государству не закупить часть вагонов, а потом передать РЖД в длительный лизинг? Они бы эти деньги вернули, не сразу, а через какое–то время.
Путин: Понимаете, в условиях кризиса потребление падает, перевозки падают, и это касается целой группы товаров. Вот металлурги, например, говорят - возьмите у нас весь металл в госрезерв. Мы не можем сложить весь металл в госрезерв. То же самое мы не можем сделать с целым рядом товаров. Мы не можем их закупить и потом отдать, неизвестно когда получая деньги. Мы просто разрушим бюджет. Мы должны изыскивать современные средства поддержки производства. Мы сейчас и пытаемся найти эти средства. У наших ведущих банков есть лизинговые компании: у Сбербанка, ВТБ, Внешэкономбанка. В том числе и с вагонами. Перевозки падают, объёмы погрузки уменьшаются из месяца в месяц, к сожалению. В этих условиях взять и в рамках госзаказа закупить весь объём, который нужно было бы, это вещь опасная.
Собеседник 3: Вагоны не делаются мгновенно. Это не металлурги, которые выплавили сталь, вот она и есть. Вагон будет делаться в течение года. Мы не можем сразу же весь объём…
Путин: Мы ещё разговор не закончили. У меня возникают по ходу нашего разговора некоторые идеи. Всё равно это так или иначе будет поддержка со стороны государства, а как это будет называться - это уже второй вопрос.
Собеседник 4: Соколов Николай - кузовной электросварщик. Владимир Владимирович, завод для нас - это второй дом. У меня отец здесь всю жизнь отработал, я после техникума вагоностроительного пришёл, сын мой здесь. В нашем цехе семьями работают. Такие, как Игнатьевы, династий у нас по заводу много. В советские времена мы работали по 12 часов, по субботам, чтобы план выполнить. Мы завод тянули, как могли. Вот этого нового вагона мы ждали так долго. И вот наконец-то мы поставили его на поток. А теперь вдруг это случается: 500 вагонов для завода - это крах. Вагонный завод крупнейший в Европе не может работать и выпускать 500 вагонов в год. Он будет потихоньку умирать. Нам нужно 900 вагонов.
Путин: Ваши руководители так и сказали, что нужно ещё хотя бы 300 добавить. И Виктор Иванович об этом говорил.
Собеседник 4: Хотя бы 300. Ведь парк вагонов до такой степени изношен, что дальше некуда…
Путин: А я могу вам сказать – на 68%.
Собеседник 4: Недалеко ведь и Олимпиада. Ведь не в Китае нам покупать эти вагоны.
Путин: Нет. Каждое слово у вас в строку. К сожалению, для наших китайских партнёров, я дал указание не закупать в Китае ничего. Потому что здесь нам нужно подумать о загрузке своих предприятий. Хотя такие планы у министерства транспорта были, потому что в Китае дешевле. Имелись в виду прежде всего грузовые вагоны, не пассажирские.
Собеседник 4: Владимир Владимирович, по сравнению с китайскими, тот несчастный случай с Невским экспрессом показал, что наш вагон действительно на уровне, он сберёг жизни многих людей.
Путин: Действительно, у вас качественная продукция. Это очевидно, и многое сделано для переоснащения.
Собеседник 4: Я хочу ещё раз повториться: не выживет завод на 500 вагонах. Про обучение говорилось. Вот мы сейчас молодых ребят набрали, научили их, на новом оборудовании работаем, столько техники новой. И вдруг сейчас всех распускать. Это просто резать по живому. Виктор Иванович у меня спрашивал, что лучше - по три дня работать или сокращение провести и получать больше денег? Мы за то, чтобы по три дня работать и сохранить коллектив любыми способами.
Путин: Да, потому что по нашим оценкам и по оценкам западных специалистов, как минимум в 2010 году этот объём должен возобновиться. Если так, то тогда и погрузки увеличатся, и объёмы перевозок, и востребованность продукции возобновится. Но к этому времени если будут потеряны коллективы, то возобновить объёмы будет сложно.
Собеседник 5: У меня такой вопрос: понимаете, 7 миллиардов, которые вы вложили в инвестирование…
Путин: 6 200 000
Собеседник 5: Ну, нам приводят более крупные цифры, чем вам.
Путин: Ну, они вам свистят немножко (смеётся).
Собеседник 5: Ну хорошо, даже если 6 200 перевести на старые вагоны, 16 миллионов серия стоила, это около 430 вагонов. При объёмах в 1000 вагонов это почти полугодовой объём нашего предприятия, который мы вложили на развитие производства.
Путин: Надо отдать должное акционерам холдинга и руководителям предприятия: они сделали этот шаг и своевременно.
Собеседник 5: Хочу подвести этот вопрос к тому, что это было сделано по соглашению с РЖД, что до 2030 года они закупят у нас 25 тысяч единиц вагонов. Но документально это не было подтверждено. Вот с западными фирмами у нас подписаны контракты, и они по ним работают, и в условиях мирового кризиса мы у них закупаем продукцию, потому что у нас есть обязательства. Так почему мы внутри своей страны пошли на такой шаг, что мы инвестировали, но без документации, а просто были утверждения, что мы у вас купим. И вот получилась такая ситуация – инвестиции вложены, а использовать мы их сейчас не можем.
Путин: Вы знаете, в вопросах коммерции устные договорённости имеют, конечно, значение, но к делу их не подобьёшь. Поэтому вряд ли можно предъявлять претензии к РАО "РЖД". Они сами в сложной ситуации. Для того, чтобы снизить общую нагрузку на экономику, мы запретили в этом году поднимать им тарифы, насколько они просили. Тарифы в два раза уменьшены, темп роста тарифов. Это значит, что объём денег, который они получают, уменьшился. На треть уменьшился объём перевозок. Компания РАО "РЖД" переживает непростые времена. И они бы и рады купить больше, но у них нет возможности.
Собеседник 5: Я понимаю и не обвиняю руководство. Я просто говорю о том, что во избежание подобного, необходимо на будущее знать, сколько мы будем выпускать, с чем мы подойдём к 2010 году, что мы будем делать в 11 году. То, что мы озвучили цифру в 10 тысяч, это не совсем верно. С нами работают 652 компании поставщиков по всей России. Это не 10 тысяч, которые работают на этом предприятии. Это даже не 40 тысяч, которые составляют семьи работающих.
Огромные отчисления в бюджет Тверской области от нашего завода. Сейчас ужен на половину упало это финансирование. Мы зарплату получаем меньше и налоги меньше. Это проблема для всей области. Ум нас есть большая социальная напряжённость. Все ждут. Вот у нас 25 февраля была встреча с председателем Законодательного собрания Епишиным, где он озвучил, что это встреча была с целью решения проблем вагоностроительного завода как перспективное направление работы власти. Прошло полтора месяца, и ни одно из решений не достигнуто.
Мы говорили, что нам нужна поддержка государства при контакте с банками по реструктуризации долгов по кредитам. Силами нашего административного корпуса была достигнута договорённость со Сбербанком и "ТрансКредитБанком". Нас обещали поддержать с остальными банками, но ничего не было сделано.
Путин: Ясно. Я ничего нового не скажу. Сейчас кризис мировой экономики, а к причинам этого кризиса Россия не имеет никакого отношения. Не нужно это лишний раз повторять. И когда проводили модернизацию этого предприятия и на других производствах, никто не думал о том, что мировая экономика может рухнуть так, как она упала. И это повлекло за собой цепочку негативных последствий, к сожалению.
Я всё время привожу пример с металлургической промышленностью. Они на 60% работали на внешний рынок или угольщики на 50-60-% на внешний рынок. А на внешнем рынке не берут больше такой объём товаров. Они его сокращают, сократились и перевозки угля, металла, древесины. Потому что и в этой отрасли тоже пробле6мы и очень большие, в мировой отрасли. Значит, перевозки упали, и до сих пор продолжается падение перевозок из месяца в месяц. И это объективный фактор. Мы даже если эмоции поднимем, ещё выше градус эмоций, от этого мировая экономика не изменится. Другое дело, что мы сегодня должны найти такие способы поддержки ключевых отраслей, которые позволили бы коллективы сохранить и поддержать производство. Мы об этом и должны подумать сегодня.
В том, что вы сказали, я вижу ещё одну важную вещь – поощрение тех, кто своевременно уложился в реконструкцию и модернизацию производства. Это, конечно, лежит тяжким бремене6м на заводе. 6,2 миллиарда рублей! Их нужно возвращать. Я не знаю, что обещал руководитель областной думы, но областные структуры не в состоянии поддержать производство в таком объёме. Тем более, что это средства, которые, видимо, использовались и на других структурных подразделениях холдинга, к которым Тверская область отношения не имеет. Но это важный вопрос, и мы подумаем об этом.
Собеседник 5: Я немножко неправильно сформулировал…
Путин: Что может сделать область? Губернатор докладывал мне об этом. Это вместе с РАО "РЖД" выставлять областной заказ на перевозки. Но это небольшой объём, к сожалению.
Собеседник 5: Нет, вы не совсем меня поняли. Я имел в виду долги банку по работе с персоналом. У работников наших очень большое количество кредитов.
Путин: Потребительские кредиты?
Собеседник5: Да. Нам именно в этом обещали помощь, но не оказали. А касательно предприятия…Мы просили о кредите на налог, чтобы не платить его сразу, а позже. Это помогло бы нам. Мы обращали внимание на контакты с Тверьводоканалом и энергетиками по поводу того, чтобы не по предоплате работать, а по реальному потреблению. Мы понимаем, что область не может нам помочь в плане поднятия завода, но в таких вопросах может.
Путин: Я понял. Тогда мы разделим вопрос на два: первый – это потребительский и жилищные кредиты для работников предприятия, и второй вопрос – это кредиты, взятые холдингом для реконструкции и модернизации производства. Что касается потребительских и ипотечных кредитов. Я документы смотрел пред тем, как к вам приехать. Это одна из проблем. Это так. Один из банков уже провёл полностью реструктуризацию. Остался Сбербанк, который готов к реструктуризации потребительских кредитов, но ничего не говорил об ипотечных. По дороге сюда я говорил с руководителем Сбербанка России. Он даст указание тверскому отделению Сбербанка провести такую полную реструктуризацию в самое ближайшее время. Сегодня даст такое указание. А вопрос, как помочь холдингу в решении его задолженности по взятым кредитам на модернизацию, это отдельный вопрос, и я об этом скажу позже. Так, кто ещё хотел спросить?
Собеседник 6: Одной из основных антикризисных мер правительством была разработано такая меры, как - поддержание отечественного производителя. Так вот, существует ли такая необходимость покупать скоростные импортные составы, когда у нас в РФ есть предприятия с большим творческим и производственным потенциалом для производства таких вагонов?
Путин: Вы имеете в виду закупку немецких вагонов? Я хочу вам сказать, что это просто контракт, который был подписан ранее и просто исполняется. Это первое. Мы просто не производим такого подвижного состава сегодня. У вас хорошие вагоны высокой комфортабельности, но они не такие скоростные, которые РАО "РЖД" закупает. Вы по скоростям не соответствуете. Я не занимаюсь вагонами, как вы понимаете, я должен доверять специалистам, которые работают в этой сфере. Такой продукции наша промышленность не выпускает.
Собеседник 6: Возможно, у нас есть люди, которые обладают большим творческим потенциалом, конструктора и технологи. Они могли бы разработать такие же вагоны?
Путин: Да, поэтому с иностранными партнёрами есть программа совместной работы по полному переносу производства на территорию РФ.
Собеседник 7: Михайлов Юрий Анатольевич. Вопрос такого порядка. Вы сейчас приехали с Удомли? Она расположена на территории Тверской области. Наша область участвует как территориально в её существовании, так и материально, так и физическим трудом все эти годы строительства. Атомная отрасль в период кризиса могла бы помочь нашей области в снижении тарифов, поскольку мы когда-то всё отдавали туда. Хотя бы на какой-то период, как говорит Кудрин, на 10-20-50 лет. Нам бы облегчило и себестоимость вагонов.
Путин: Алексей Леонидович находится в состоянии стресса…(смеётся) Потому что на него давление большое, поэтому он старается защититься от давления дальнейшего, но не думаю, что мы будем испытывать такое давление на протяжении ближайших 20 лет…
Собеседник 7: Я тоже, конечно, не думаю, но если можно это вопрос рассмотреть…
Путин: Вы знаете, я действительно был сейчас на атомной электростанции, и мы обсуждали вопросы развития атомной энергетики. Я знаю проблему роста тарифов и считаю, что тарифы на электроэнергию завышены, потому что в среднем утвердили 25%, и это был самый высокий по всем другим показателям. Пошли на это потому, чтобы удержать инвестиции, о которых только сейчас говорили. В атомной энергетике одно рабочее место создаёт 10 рабочих мест в смежных отраслях и, если обмануть инвесторов, которые вкладывают деньги, не дать им возможность реализовать свои инвестиционные планы, то не только сама генерация будет приходить постепенно в упадок, но и сетевое хозяйство. Что касается других тарифов, мы с губернатором это обсуждали, то мне не понятно, почему, например, аналогичным образом выросли тарифы на водоснабжение и водоотведение на 26%? Вот всё это вместе даёт напряжённый неприятный эффект особенно в условиях экономического кризиса, когда зарплата понижается.
Что касается атомной энергетики, АЭС, может ли она что-то здесь сделать? Давайте честными будем. Всё, что создаётся в том или ином регионе, вот такое крупномасштабное как АЭС, создаётся усилиями не только региона, а всего российского народа. И все регионы имеют право рассчитывать на то, что люди будут хотя бы примерно жить в одинаковых условиях. И если мы АЭС заставим работать по одним принципам и условиям в одном регионе, а по другим принципам и условиям в другом регионе, мы просто растащим всё экономическое пространство страны. Тогда, скажем, молоко пусть будет дешевле в одном регионе и принципиально дороже в третьем; сталь несопоставимо будет дёшево стоить в одном регионе, а продаваться очень дорого в третьем. Но это не имеет никакой экономической целесообразности и может привезти к тяжёлым последствиям.
Но если мы реализуем те планы, о которых мы сегодня говорили и на КАЭС, то я уверен, что мы не просто сохраним энергетическое хозяйство страны, но и будем его