Детское ожирение – мина замедленного действия, которая всё равно сработает рано или поздно. Такой диагноз редко ставят до 10 лет, хотя основания для этого могут быть явными. О превратностях статистики расскажем позже. Сначала об одном из возможных осложнений – диабете второго типа. Он стремительно молодеет.
Диабет второго типа у детей агрессивнее
Кате 16 лет. Больше двух лет она стоит на учёте у эндокринолога. У нее диабет второго типа. Катя каждый день сама делает себе уколы инсулина минимум 5 раз, иначе сахар в ее крови может подняться до критических отметок.
К врачу сегодня она пришла сразу после школы. В ее рюкзаке, помимо учебников и тетрадей, бутылка воды, пустой бокс из-под еды, которую она берет с собой в школу, коробочка с глюкометром и пенал с инсулином. В карманах пиджака, в рюкзаке и куртке у Кати рассованы пакетики с сахаром. Инсулиновые шприцы выглядят как фломастеры. Они удобны в использовании. Одного такого шприца хватает на 15-20 дней.
- Желтым шприцем я делаю уколы в живот утром и вечером, зелёным – в ногу перед едой. Я умею рассчитывать дозу, в зависимости от количества углеводов. Пять раз в день я измеряю сахар глюкометром, потом записываю показания в дневник. Бывает, что уровень сахара в крови резко падает. Я это чувствую: у меня трясутся руки, и начинается сердцебиение. В таком случае надо сразу рассосать кусочек сахара.
Гипогликемия, снижение уровня сахара в крови ниже нормы, может случиться из-за ошибки в расчетах "углеводы-инсулин" или после слишком интенсивной физической нагрузки.
Рассчитывать дозу инсулина, количество углеводов – учат врачи-эндокринологи. У Кати диабет второго типа стал инсулинозависимым внезапно, после двух лет приема препаратов в таблетках.
Прощай, фаст-фуд
- Я весила 72 килограмма. Конечно, я была полная и хотела похудеть. Но для этого ничего не делала. Я случайно узнала про высокий сахар. Сестра сдавала анализы, ну и я заодно. Сахар в тот момент у меня оказался 9,9 – это очень много. Верхняя норма – 5,5.
Катя говорит, что жизнь ее не очень изменилась, кроме того, что она сильно похудела – на 8 кг. Конечно, сейчас ей надо постоянно подсчитывать, сколько углеводов она съела, контролировать уровень сахара, делать инъекции, но это не особенно напрягает.
- Сначала очень не хватало походов с друзьями в кафе с фаст-фудом. Хотелось тоже. Сейчас привыкла.
Друзья Кати знают о ее диагнозе. Некоторые даже стали меньше есть вредной еды. Особенной трагедии в диабете никто не видит, да и сама Катя относится спокойно.
- У моего папы тоже диабет. И он не следит за питанием так, как я. Мне помогает мама, она взвешивает все, помогает подсчитать. В школьной столовой я не ем. Мне и еда там не нравится, и это неудобно. На подсчет количества углеводов может уйти до 5 минут, надо взвешивать, еще надо рассчитать инсулин, сделать укол и немного выждать. А перемена только 20 минут.
Сейчас государство полностью обеспечивает детей с инсулиновым диабетом необходимым оборудованием и препаратами. Это глюкометр, тест-полоски к нему и собственно сам препарат.
Катя – умничка. Так о ней говорит её доктор. Она очень ответственно подходит и старается выполнять все рекомендации. Далеко не все так относятся.
Сейчас в тверском детском эндокринологическом центре ГБУЗ ДКБ №2 на учёте с диабетом второго типа стоят 19 детей. Такая форма диабета не обязательно, но, как правило, связана с лишним весом.
- 60% детей, которые к нам приходят, - это дети с ожирением. У всех детей с диагнозом диабет второго типа есть лишний вес. И диабет - это далеко не единственное осложнение, которое дает ожирение. Но другие обычно наступают в более взрослом возрасте. То что диабет молодеет – это неоспоримый факт. У молодого организма большой запас прочности, очень большой, только поэтому и благодаря этому мы пока не диагностируем диабет у детей до 10 лет, - рассказывает детский врач-эндокринолог Вадим Мальцев.
Диагноз-оскорбление
Диабет – это тот диагноз, который не получается игнорировать. То ли дело ожирение. Хотя это платформа, на которой базируются и диабет, и сердечно-сосудистые заболевания, и нарушения развития внутренних органов, и многое, многое другое. На чрезмерный вес ребенка родители часто не обращают внимания.
Олег Августович Дианов больше 25 лет работает детским эндокринологом. Сейчас он руководит Детским эндокринологическим центром ГБУЗ КДБ №2. К нему попадают дети со всей области с самыми сложными патологиями. Среди прочих нарушений особняком стоит ожирение.
Статистика с дырками
Официальная статистика по России говорит о том, что с 1995 года по 2009 число детей с ожирением увеличилось в три раза. С тех пор прошло еще десять лет.
При этом наблюдается загадочная вещь: до 10 лет ожирение диагностируется у 1,5-2% детей, старше 10 лет – 10-12%. Это не потому, что в ночь на десятилетие с детьми что-то происходит, дело в ранней диагностике – с ней проблемы, говорит Олег Дианов.
Дело в том, что диспансеризацию, включающую консультацию эндокринолога, дети начинают проходить только в 10 лет. До этого диагностикой ожирения занимается педиатр.
А педиатры не всегда обращают внимание на лишний вес. У них есть таблицы соответствия и патологии по возрасту, росту и весу, но в плотном потоке сопливых и кашляющих детей на это могут не обратить внимание. Школьно-дошкольные отделения (это врачи школ и детских садов) тоже могут заметить чрезмерный вес ребенка и выдать направление. Но статистика говорит о том, что полные дети возрастом до 10 лет к эндокринологу приходят крайне редко. Возможно, педиатры и направляют к узкому специалисту, но родители не видят проблемы в лишнем весе, соответственно, никуда ребенка не ведут.
Но даже если ведут, очень часто родители уходят из кабинета эндокринолога, хлопнув дверью, с обидой на врача. Они не воспринимают диагноз "ожирение" как призыв к действию, скорее, как ругательство. И возвращаются позже с сопутствующими заболеваниями, которые уже не получается игнорировать. С диабетом, например.
- Мотивация – вот главная проблема. Их же все устраивает! Подумаешь, подтянуться не может и по канату залезть, не может через козла прыгнуть! Они обращаются к врачу, когда проблемы начинаются. А они обычно начинаются позже, уже после 18 лет. В детском возрасте явные осложнения редко проявляются. В том числе и поэтому статистика сильно занижена, реально ожирением страдают гораздо больше детей. У тех пациентов, которые к нам приходят, очень хорошие результаты в борьбе с лишним весом. Но! Надо понимать, что вся жизнь будет в борьбе: до обеда с голодом, после обеда со сном!
"Ути-пуси, щёчки!". А это сигнал
- Ох уж мне эти бабушки, которые умиляются щекам, которые из-за ушей со спины видно! Чему вы радуетесь? У ребенка лишний вес! Не перерастет, не ждите. Это патология, от которой нарушается развитие. Чем раньше мы этим займемся, тем раньше начнем корректировать вес. В подростковом возрасте, когда уже сформировалось пищевое поведение, уже все заложено и пошли функциональные нарушения, которые только будут способствовать прогрессированию ожирения, будет очень сложно справиться. Волшебной таблетки не существует, таблетки мы прописываем от осложнений. А ожирение лечится только коррекцией питания, - говорит Олег Августович.
Пищевые привычки формируются с младенческого возраста. Ранний отказ от грудного вскармливания – один из факторов. То, что младенцу дают бутылочку со смесью каждый раз, когда он заплачет, – еще один.
- Может быть, у него наоборот живот болит и ему есть-то и не надо. Ночью, чтобы не кричал, пусть покушает. К чему это ведет? К расторможенности всех метаболических процессов, - рассказывает доктор Дианов. - Прикорм должен начинаться с формирования обеда. И это должно быть овощное пюре. А с чего начинают? С каши. Потому что так проще. Чтобы все было правильно - сначала обед начинаем формировать, потом завтрак – это каша, потом ужин – это творожно-кефирная смесь, потом начинаем разнообразить обед, добавляем мясо и протертый суп. С этого должно начинаться формирование правильного пищевого поведения.
Очень много калорий
- Дети сейчас едят очень калорийную пищу. Чаще всего у полных родителей полные дети. И родители не готовы изменить свои-то привычки, что уж говорить о детях. Дома холодильник забит до отказа. Бабушки и дедушки – отдельная проблема. Мама приходила и плакала тут у меня, что ничего не может сделать с бабушкой. Я ей сказал, чтобы она ее с собой приводила.
- В одном из районов мы осматривали подростков одной параллели из трех школ. И что я вижу: в одной школе поголовно патология по щитовидке, в другой – ожирение, а в третьей – всё прекрасно, практически все дети здоровы. Начали разбираться: первая школа стоит под ЛЭП, во второй - повариха всех закормила выпечкой, а в третьей – очень хороший учитель по физкультуре. Вот вам и ответ!
Гиподинамия отдельная тема. Не так давно вместо двух уроков физкультуры в неделю в школах сделали три, и они не должны быть сдвоенными. По мнению Олега Августовича, три урока физкультуры в неделю - это плюс. Но этого недостаточно. Надо еще больше двигаться.
- Я не психолог, поэтому говорю прямо: надо больше двигаться и меньше кушать! Эндокринологи выдают полные рекомендации по питанию, индивидуально рассчитывает суточный калораж, исходя из активности, роста, возраста. Если родители услышали, осознали, что есть проблема, – результат будет хороший. Дети худеют, меняется их жизнь. Я студентам всегда рассказываю случай: девочка за полгода, выполняя все рекомендации, похудела на 12 килограммов. Вместе с весом у нее ушли акнэ, угревая сыпь была на лице, на груди, на спине. Она похудела, кожа очистилась, девочка смогла надеть красивое открытое платье на выпускной вечер. Потом приходила и благодарила. Вообще, дети более благодарные, чем родители. Хотя от родителей зависят пищевые привычки.
Хорошо бы, чтобы с детьми с ожирением и их родителями работали медицинские психологи. Но их нет. Всякие есть, а медицинских нет.
- Мы отправляем к психиатрам, но им обидно идти к психиатру. Психологи в этих случаях очень нужны, но это даже просто не предусмотрено существующей медицинской системой. Нет в штатном расписании психологов.
Диагноз "ожирение" в некоторых случаях не получается отменить. Никакая корректировка тут не поможет. Речь идет о редких формах ожирения, генетических, которые, увы, перестают быть редкостью.
Всё чаще и чаще их диагностируют эндокринологи Тверской области. И тогда дети попадают к Олегу Дианову.
- Это генетические, моногенные формы и так далее. Это клинически-значимые формы, то есть, когда вес по 400 килограммов. Вот есть у нас 14-летний парень, который весит 250 кг. Но это не алиментарное ожирение, не то, которое зависит от питания, это болезненная форма. Мальчик, конечно, не выходит из дома. Он на домашнем обучении, о нем заботится бабушка. Здесь мы мало можем повлиять, в отличие от первичного ожирения.
Эндокринологи сейчас есть везде - в поликлиниках, в межрайонных центрах. Полного ребенка обязательно нужно показать эндокринологу для постановки диагноза.
Катя в следующем году будет сдавать ЕГЭ и поступать в медицинский вуз. Она решила стать детским врачом. Год назад она снова пошла на большой теннис. После большого перерыва решила возобновить тренировки, потому что они приносят удовольствие. Она не боится своего диагноза и планирует свою жизнь так, чтобы приносить пользу людям.