Сашка-наркоман

Я даже не уверен, что его именно так звали, молодого человека, на удивление очень опрятного, с ботинками, вычищенными до зеркального блеска, и шустрым взглядом. Представьте скрученную до предела пружину, которую пытаются понемногу ослабить, а она стремительно рвется по витьеватой амплитуде вперед, задевая все на своем пути.

В конце 90-х оказался я, еще подросток 16 лет. в районе кинотеатра "Россия", что нынче церковь сектантов, по делам сердечным, в смысле товарищи пригласили по поводу внезапного отъезда чьих-то родителей усугубить некоторое количество алкоголя. Что еще молодняку-то по сути надо? 

Как водится, поизображали взрослых, похвастались несуществующими подвигами на любовном поприще. Оказалось, что под разговор закончились сигареты и надо было идти до ближайшего ларька. В силу того, что прогуляться хотелось, да и компания подобралась местная, не самая хилая и надежная, добрались до ларьков мы достаточно скоро. Там мы и повстречали Сашку с его отцом, что мирно сидели на лавочке и увлеченно о чем-то спорили.

"О, наш нарколыга", - мгновенно отреагировал один из компании и через минуту включился в диспут, продолжавшийся, судя по размеренно-торопливому перебиванию монологов, уже не первый час. Сашка руки не подавал никому. Пульсирующе гневное желание возмутиться было со временем погашено откровенным ответом: "Я за окружающих боюсь, пять лет на игле, пока селезенку с почкой не вырезали, у меня кроме вич такой набор, можно как экспонат в КВД ставить. Потому даже руку никому не жму. Пацаны привыкли".

Отец-алкоголик и сын-наркоман, не скрывая того, кто они есть, открыто говоря об этом без всякой бравады, искренне сожалели про упущенное и радовалисьь окружающему, как дети: "Смотри, как красиво падает тень от фонаря, пробиваясь сквозь летнюю листву на близлежайший дом". За несколько часов разговора они перевернули мое субъективное восприятие к людям. Они ни разу не позволили себе крепкое матерное словцо, даже в момент накала спора. А их интеллекту мог бы позавидовать как минимум доцент уважаемого университета. 

Спор был основан на трудах Кастаньеды с привлечением знаний филологии и основ высшей математики (откуда они ее в Кастаньеде нашли, до сих пор не могу понять). И это, несмотря на мое тогдашнее предвзятое отношение к "отбросам общества", было настолько искренне, светло, наивно: ровно как ребенок спрашивает у родителей миллион "почему" и сам, заждавшись умного ответа, отвечает на свой вопрос, выстраивая логическую цепочку своих суждений.